Декларация независимости или чувства без названия (фанфик Сумерки) - Kharizzmatik

Я не хотел оставлять ее, но Алек посоветовал мне тащить свою задницу в дом, дав ей немного пространства. Это было больно, но я ушел, понимая, что ей надо пообщаться с мамой. С каждой секундой, которую я провел в этом жалком домишке, моя злость росла. Я мог думать только о тех дерьмовых историях, которые рассказывала мне Изабелла, о том, что происходило с ней на этой территории. Убийства, которые она видела, побои, которые она ощущала, дерьмо, которое ей приходилось выполнять… все это подавляло, и я гребано злился. Это было неправильно, и я винил ублюдка, который сидел напротив меня в гостиной, во всей боли, которую она испытала. Чарли Свон жестоко обходился с мамой Изабеллы и мучил их обеих. Это была его, черт возьми, вина, что они обе сейчас снаружи, обнявшись, качались от опустошения. Это была его гребаная вина, что моя девушка не была цельной.

Алек понимал, что я разозлен, и пытался удержать меня под контролем, сказав, что, если я не сдержусь, мне надо будет сваливать отсюда, прихватив Изабеллу с собой. И так же сильно, как я хотел встать и врезать этому ублюдку в морду за все вульгарные вещи, которые он говорил про Изабеллу, я понимал, что не могу этого сделать. Я не мог сделать ничего, сократившее бы ее пребывание с мамой. Я хотел, б…ь, чтобы Чарли заплатил, но не мог заставить страдать свою девушку. Она была для меня важнее, чем месть, но я молча поклялся себе, сидя напротив него, что еще увижу тот день, когда Чарли Свон заплатит за свои гребаные проступки.

Он все это время не говорил много, кроме тех случаев, когда Алек напрямую обращался к нему. Он явно, б…ь, уважал моего дядю, и даже на меня смотрел с благоговейным уважением в глазах. Он не боялся лично меня, потому что он, б…ь, не знал меня, но моя фамилия, естественно, обладала определенной силой. Мой отец убил его родителей, и оставил его в покое, и Чарли, б…ь, понимал, что больше такого не произойдет. Он понимал, что был счастливчиком, но второго шанса ему не дадут, так что любая оплошность, неважно, насколько маленькая, будет для него смертным приговором. Он мог плохо обо мне думать, и, возможно, сидя напротив меня, страстно желал выбить из меня дерьмо, когда я выплевывал грубые комментарии, но, черт побери, он не мог этого сделать.

Кроме странного появления на крыльце, Джейн больше не появлялась. Я слышал страшные истории о том, насколько сумасшедшей она была, и остался под впечатлением, что она практически неустрашима, но что-то страшно испугало ее. Хотя я слышал ее шаги наверху, и изредка оттуда доносились крики, что разозлило меня еще больше, когда я осознал, что моя девушка, б…ь, жила с этим каждый день до того, как вошла в мою жизнь. Я был гребано рад, что мне не надо общаться с Джейн или смотреть на нее, потому что, возможно, я захочу пнуть ее в долбаное лицо, как она делала с Изабеллой, если она посмеет заговорить со мной. Эта сука тоже заплатит за свои дела. Я не сомневался в этом.

Странно, но я нервничал по поводу встречи с мамой Изабеллы, и собрал всю смелость, чтобы, наконец, выйти наружу и познакомиться с ней. Я знал, как много она значит для Изабеллы, и боялся, что скажу или сделаю что-нибудь неправильное, что повлияет на точку зрения Рене, и она попытается убедить Изабеллу оставить меня. Я верил, что Белла любит меня и доверяет мне, но знал, сколько, б…ь, много значит благословение ее матери, а против меня уже и так был огромный гребаный минус: я был сыном человека, который ее купил. Я не мог, б…ь, притворяться кем-то другим, да и, в любом случае, не хотел этого. Я не хотел обманывать, чтобы понравиться ей, потому что мне было нужно, чтобы она поверила в доверие ко мне Изабеллы. Мне нужно было, чтобы она знала, что я буду оберегать ее дочь и сделаю все правильно, и я не мог устроить б…ское шоу. Мне просто нужно было убедить ее посмотреть мимо моей внешней оболочки и увидеть то, что видит Изабелла, то, что позволяет ей любить меня.