Ловцы снов - Ксения Ангел (2019)

Рассеянно киваю, смотрю вперед. Песок – куда хватает взгляда, на горизонте дрожит марево миража. Колеса внедорожника грузнут в песке, и мне страшно, что мы застрянем и останемся тут навсегда.

– Это ничего, – говорит Виктор, – если мы останемся. Для таких, как ты, это единственный выход.

Он смотрит на меня, и от взгляда его становится не по себе. Виктор улыбается, переносит руку с коробки передач мне на колено. Бесстыдно задирает юбку, и страх перерастает в панику. Я дергаю ручку двери, но та не открывается. Кажется, я кричу, но звук вязнет в воздухе, растворяется, словно в кислоте. Мне больно дышать, слезы застилают глаза.

– Пожалуйста, пожалуйста, – шепчу я, желая, чтобы Виктор прекратил этот кошмар. Периодически забываю, что нахожусь во сне, пропитываюсь больной реальностью, заражаюсь ею.

Я могу изменить это, могу… Это мой сон! Я – донор, у меня тут есть привилегии. И сила. Просто нужно придумать, как закончить этот кошмар.

– Приехали, – строго говорит Виктор и нажимает на тормоза.

Я узнаю наш сельский дом. Перекошенный от времени деревянный забор, черепичную крышу старой постройки, в которой хранили дрова для печи. За забором – заросший травой двор, ветхая скамейка у разбитого окна дома, в который уже много лет никто не ездит.

Мы выходим из машины, останавливаемся во дворе.

– Все должно случиться здесь, – говорит Виктор мне на ухо. – Ты ведь помнишь… Яна?

– Нет! – шарахаюсь от него, бегу – куда, и сама не знаю. Лишь бы подальше. Ловко перелезаю через забор, лечу через поле к далекой полосе леса.

Спрятаться, нужно просто спрятаться. Как тогда, в прошлом. Когда мне удавалось улизнуть, отец не мучил меня. Он напивался, орал на мать и засыпал, наполняя дом оглушительным своим храпом. Мама плакала на кухне, а я сидела на крыльце, закусив губу, и повторяла себе, что выберусь. Однажды я смогу убежать навсегда.

Это сон, просто сон. А значит, нужно проснуться. Смерть – лучший выход из сна. Проверенный. Мысли путаются, как убить себя в темном лесу, я не знаю. А потом вижу его – высокое дерево, то ли клен, то ли дуб. Подпрыгиваю, цепляюсь за крепкую ветку, карабкаюсь. Кажется, обдираю ладони до крови. Плевать! Лезу упрямо, пару раз чуть не срываюсь, лишь чудом не падая вниз. И лишь на вершине позволяю себе выдох облегчения. А потом отталкиваюсь и падаю вниз. Закрываюсь руками от хлестких ударов ветвей, гулко ударяюсь о землю.

Боль и… свет. Он бил прямо в лицо, и я зажмурилась, инстинктивно отползая назад, к батарее. Меня трясло от пережитого во сне, по затекшим рукам ползали противные мурашки.

– Привет, кукла, – сладострастно поздоровались со мной голосом Белого. Черт… Вот ведь… – Я тут немного подкрепился. Ты ведь не обидишься, все равно пропадало зря.

Я понюхала свои пальцы, поморщилась от запаха серы. Гад!

– Не бзди, много не взял, – успокоил меня Белый. Он сидел на корточках и насмешливо наблюдал за мной. – Ну так как, кукла? Хочешь, заберу тебя отсюда? Развлечемся…

– Пошел ты! – выплюнула ему в лицо, отвернулась. Все равно убьет, нет смысла даже уговаривать.

– Она призналась, что убила моего сына, – откуда-то слева послышался голос Альбины, холодный и злой. Я повернула голову в сторону голоса, напоролась на ненавидящий взгляд. Вот кого действительно следует бояться… – Никуда она с тобой не пойдет.

– Ты же сама меня позвала, – усмехнулся Белый и поднялся, брезгливо отряхиваясь и засовывая руки в карманы.

– Чтобы ты казнил ее по вашим законам, а не предлагал трахнуться!

– Тебя нужно казнить по нашим законам, – усмехнулся Белый. – И муженька твоего заодно, за то, что трепался.

– Ты меня не тронешь, – надменно возразила Альбина. – У меня договоренность с вашим советом. У меня и Андрея Морозко, помнишь? Он помогает вам, так что нечего тут запугивать.

Белый усмехнулся, снова присел на корточки рядом со мной и спросил очень серьезно: