Красные камни - Владислав Савин (2019)

Не умею шляп носить, хотя идут они мне – но как подует, я без головного убора. В пятьдесят втором была в ГДР, и только я ступила на поле аэродрома Темпельгоф, как берлинский ветер мою шляпу унес, доставив кому-то из встречавших геноссе заботу ее ловить. Герру Рудински о том доложили – и когда я улетала, на прощание глава Штази лично вручил мне подарок, коробку красного дерева с набором шляпных булавок, по двадцать сантиметров золингеновской стали такой остроты, что «в человека одним пальцем задвинуть», как Юра Смоленцев оценил. Оказывается, полвека назад (когда дамы носили шляпы размером с колесо) такие булавки были у женщин не только обязательной принадлежностью (иначе такой парус на голове не удержать), но и столь же известным оружием, как у джентльменов трость с замаскированным клинком. И Юрка лично меня тренировал – как бить с правой, с левой, по противнику разного роста, в разном ракурсе (конечно, по манекену).

– Оружие первого удара. Для настоящей драки нормальный нож лучше – им резать можно, полосовать, а не только колоть, и длина больше, и хват удобнее. Но с этим у тебя громадный шанс на внезапность – начало безобидное, женщина шляпу поправляет, а затем удар в долю секунды, и тонкая игла в руке малозаметна – не блестит и в ладони скрыта наполовину. Даже профессионал может не успеть отреагировать.

Так и здесь – Валя в гостинице истину сказал двум юным карбонариям: если противник грозит вам оружием, то ты можешь его убивать без всяких колебаний. Большой и указательный палец на головке булавки, доворот кисти (за тульей шляпы незаметный) – булавка наполовину извлечена и скрыта в ладони, обратным хватом. И в одно движение, рука чуть в сторону, чтоб выхватить полностью, и удар сверху вниз, в левую надключичную впадину – и ладонью дожать, чтобы на всю длину вошел. Одновременно с блоком моей левой на его правую, чтобы пистолет в сторону отвести, хоть на долю секунды. Удачно, что он так стоял, как я сказала уже, левым плечом ко мне, голову направо повернув, его лицо почти у полей моей шляпы, свою левую поднять для защиты он никак не успевал.

Он все же выстрелил. Но я боли не почувствовала – взяв его правую, вооруженную руку в захват, как меня учили. Он воет и пытается сопротивляться, брызгая кровью, но левая рука у него плетью висит, двадцать сантиметров стали в организме очень неполезны для здоровья. Добавляю ему носком по голени, локтем правой в нос и не спускаю глаз со второго стоящего у стены, шагах в пяти от меня. Если он сейчас тоже пистолет выхватит, а не будет стоять статуей, мне конец! Но должны же ребята выстрел услышать?

И тут появился Валя! Спрыгнул со стены, там же высота метра три, или даже выше, – и ногами прямо в плечи второго бандита, его просто вмяло, как тряпичную куклу! А Валя уже возле меня, хватает раненого бандита за вооруженную руку и ломает ему кисть, выдирая пистолет. Добавляет в рожу и окончательно укладывает мордой наземь. И лишь теперь я слышу:

– Анка, ты в порядке?

А я вроде не ранена – нигде не болит. Быстро себя осматриваю, вижу в полах плаща две дырки – хорошо, что я не толстушка. И ветром мою «летящую» накидку раздувало, не было видно, где под ней тело, убивец на пяток сантиметров промахнулся.

– Я цела, – отвечаю, – а этот мне плащ порвал. Бандеровец – сказал мне «курва москальская», приговор от Кука.

Тюлень с Мазуром подбежали, быстро включились, грамотно держат обстановку вокруг. Появляются и остальные наши ребята – и Юра вместе с Лючией (что они позже всех, их вины нет, просто на самом дальнем участке стены были). И прикомандированные к киногруппе товарищи от Львовского ГБ, с обычным вопросом: «Что случилось?»