Союз нерушимый - Владислав Савин (2015)

Людмила Фоя "Перелесник".

За ридну Украину? Да хоть за черта. Важно лишь, что она есть — идея, за которую не грех и умереть.

Но в двадцать лет о том как-то не думаешь. Первое увлечение не забывается — к идеям это относится тоже. В Киеве "под немцем" выбрать сторону — советские или ОУН. Она, студентка мединститута (работавшего и в оккупацию — немецким хозяевам был нужен местный персонал) выбрала второе. Отчего у одних панов может быть мечта "от можа до можа", чем Украина хуже?

Ей везло. И была, конечно, увлеченность идеей — родись она восточнее, вполне могла бы стать советской партизанкой-героиней. Ее заметил Микола Козак, тогда еще референт СБ, и выбрал для особого задания. Якобы сдаться москальским, выдать им какие-то секреты и не слишком ценных людей — ради того, чтобы войти в доверие. Ей это блистательно удалось, самые большие начальники киевской госбезопасности верили ей, даже выдали удостоверение полноценного сотрудника ГБ.

Ее ценили и берегли. Именно благодаря ей удалось раскрыть целую сеть москальских агентов в ОУН. А она осталась вне подозрений — информация, которую она давала, была гораздо ценнее, чем личное участие в акциях, на то хватало расходного материала. Она была своим человеком в ЦК, обкоме, горкоме, знала там многих, а также внутренний распорядок. Именно она узнала и донесла Козаку, какую подлинную роль сыграла "Ольховская" в измене Кириченко. Потому она не удивилась, получив приказ, выполнить который могла лишь она. В боивке СБ не было тупых селюков, туда набирались люди с образованием, умеющие если надо сыграть роль советского или немецкого офицера. Но лишь она была своей — там, где предстояло работать.

Войти в горком было просто — ее там знали, а значит и трое боевиков, переодетых в мундиры НКГБ, и могущих показать удостоверения (подделка, но различимая лишь экспертизой — для проверки на глаз сойдет), были вне подозрений, главное тут, это идти с уверенным деловым видом. Она сама выбрала место засады — кто упрекнет даму, за то что она слишком задерживается перед зеркалом в туалетной комнате? А при появлении объекта достаточно времени, чтобы сбегать за боевиками курящими на лестнице, в ожидании отлучившегося командира.

"Женщина в нарядном платье — не ошибетесь, она в горкоме одна". Сведения были свежие, вчерашние. И был словесный портрет "Ольховской" — жаль что не удалось взглянуть на фото, оно должно ведь быть у Карина-Даниленко? И все вышло так, как задумано — оставалось лишь упаковать объект и аккуратно вынести наружу.

Трое опытных боевиков СБ, с немецкой еще школой, отзывающиеся на клички "Крюк", "Жало", "Мирон". И она сама, тоже обученная при необходимости быть ликвидатором. Ей приходилось уже убивать — и немцев, и русских, и своих предателей. Объектов оказалось два, и обе в платьях — вроде, та, что слева, больше подходит под описание? Ну а вторая, секретарша, телохранитель, просто подруга — должна была умереть. Хотя стоит все же удостовериться, кто из них та, которую приказано было доставить живой?

Пистолет, немецкий "Вальтер", был наготове. Но мешали свои же, своими спинами закрыв обе цели. Да и стрелять можно было лишь в самом крайнем случае, почти наверняка поставив крест на успехе операции, а то и на собственных жизнях. Но неужели трое здоровых, сильных мужчин не смогут справиться с двумя женщинами? Даже если одна из них, обученный телохранитель — у нее не было видно оружия.

И тут Крюк охнул и отшатнулся, припадая на ногу. И началась какая-то возня, из-за широкой спины Мирона не было видно, что там происходит. Но ситуация все еще казалась под контролем — ну, сопротивляется москальская дрянь, сейчас ее скрутят. А может все же эта — телохранитель? Справа слышно хрипение и бульканье — Жало уже успел, а если ошиблись?