Они присели на диван и включили телевизор. Голубой экран начинал показ мультфильма «Шрэк 3» и Линда, легла на бочок, положив голову на колени самого родного в её жизни человека. Этим вечером их дом наполнился веселым смехом, когда Джесс, вспоминая слова Джеффри Родмана, опережая текст, раскованно, корча рожицы начала озвучивать главных героев. Этот вечер Линда запомнила навсегда.

Джессика ошиблась, когда сказала, что абсолютно спокойна. Так было, пока она не вошла в студию. Большие овальные микрофоны, свисающие из-под потолка, не привычная тяжесть наушников на голове и сверкающие датчики всевозможных систем управления заставили её волноваться. Одно дело, когда это всё происходило в кабинете Джеффри, который напоминал тихую пристань для яхты за пару десятков миллионов долларов, скрытую от лишних глаз прибрежными скалами и совсем другое в студии, похожей на операционную, только со своими специальными инструментами.

До эфира оставалось двадцать минут, за которые ведущий Крис Уолкер сумел расположить к себе Джессику. За чашечкой заварного кофе он рассказывал всякие забавные истории, происходившие с ним и его гостями в этой студии, тем самым снимая напряжение. Но только началась передача, как Криса будто подменили. Шутливое настроение мгновенно перешло в озабоченность и полное участие в обсуждаемой теме, и также обратно возвращалось во время рекламной паузы. Джеффри Родман сидел в углу студии довольный собой, молча наблюдая, как всё проходит. Пятьдесят минут живого эфира пролетели, и время подошло к прямой связи со слушателями. Джесс никогда не поверила в то (если бы не знала), что это идет по сценарию. Настолько всё выглядело правдоподобно.

— Это последний звонок и наш эфир подходит к концу, — Крис Уолкер посмотрел на Джессику и поднял указательный палец вверх, то ли акцентируя внимание, то ли показывая подождать одну минуту, и продолжил, — но мне, дорогие мои слушатели, кажется, что сейчас всё только начинается. Мисс Олсон, вы говорили, что для людей с минимальной страховкой существуют только дешёвые больницы с врачами-дилетантами. А я так считаю. Жизнь человека, она бесценна и не может зависеть от количества долларов, указанных в страховом полисе. Сегодня, Джессика, общаясь с вами, я понял, что на вашем месте мог оказаться любой из нас. Сколько раз я проходил мимо полимерной фабрики? Даже не вспомню. И теперь, найдется тот, кто даст мне гарантию, что через два года со мной не произойдет подобное? Если есть такой, пусть позвонит сейчас в студию.

Джессика вопросительно смотрела на Криса Уолкера, широко открыв глаза. В сценарии этого не было, и она не могла понять, что ей делать. Ведущий выдержал 30-ти секундную паузу и снова продолжил:

— Наша аудитория составляет около десяти тысяч человек и не один не смог позвонить, чтобы дать мне гарантию. Мисс Олсон, у вас собой кредитная карточка?

Этого вопроса в списке не было, и Джессика не знала, что сказать. С другой стороны, естественно с собой.

— Да, — тихо, слегка удивлённо и невнятно ответила она.

— Вот и отлично. Продиктуйте медленно её номер, и неравнодушных попрошу его записать, а я буду первый, кто переведёт сто долларов на вашу борьбу. Желаю победы в суде, мисс Олсон.

Выходя на улицу из здания, где находилась радиостанция, Джессика остановила адвоката Родмана и спросила:

— Джеффри, почему этого вопроса насчет карточки не было в списке?

— Сейчас тебе всё объясню. Понимаешь, есть люди, которые начали бы догадываться, что это постановка. А вопросом о карточке ты прошла бы даже детектор лжи, поскольку ничего не знала. Это было слышно по твоей реакции и голосу. От волнения, ты даже забыла поблагодарить Криса Уолкера за его взнос, поэтому всё выглядело честно. А лучше всего запоминается последнее сказанное. То есть сомнения в истинности всего происходящего для этих людей исчезли. Такой небольшой маневр, — Джеффри, как всегда, был доволен собой.