Госпожа - Лиза Хилтон (2017)

Через два дня я уже шла по Тюильри в сторону площади Согласия и вспоминала, как впервые заговорила с Рено Клере. Было холодно, он сидел на скамейке у выхода из садов. Странная штука память: никогда не знаешь, что запомнишь навсегда, а что забудешь. Рено решил обвести меня вокруг пальца, и я отплатила ему сполна, но сейчас, идя по аккуратным, шуршащим гравием садовым дорожкам, я вспоминала только хорошее: как мы вместе ходили на рынок рядом с моей бывшей квартирой недалеко от Пантеона, как он шел за мной по мокрой траве в Люксембургском саду, как мы молча читали газеты, сидя на диване, а солнце рисовало затейливые узоры на паркете у меня дома. Это был единственный раз в моей жизни, когда у меня появилось что-то похожее на настоящие отношения, и закончилось все тем, что я отрубила ему голову. Психотерапевт, наверное, предположил бы, что у меня проблемы с привязанностью. Подойдя к той самой скамейке, где он накинул мне на плечи свое пальто и шантажом заставил согласиться стать его сообщницей, я на мгновение остановилась и, не обращая внимания на выхлопные газы несущихся мимо машин, медленно провела рукой по зеленому дереву спинки.

По прибытии в Париж я сразу же обзавелась новым телефоном и ноутбуком, расплатившись, разумеется, из стремительно тающей пачки наличных. Я читала все газетные заметки о смерти Монкады задолго до того, как Елена Ермолова предъявила мне свой маленький сувенир, но решила просмотреть их еще раз. Глядя на эту историю сейчас, я подумала, что полицию почему-то это дело не заинтересовало. Во французских газетах писали лишь о том, что ведется расследование смерти неизвестного мужчины в одном из отелей Парижа, затем в нескольких заметках говорилось о том, что он итальянец. А потом — все, тишина! Итальянские газеты об этом происшествии вообще ничего не написали. Я просмотрела все коронерские расследования вокруг даты смерти Монкады, но тщетно. Бюрократия между двумя странами, питающими извращенную страсть к делопроизводству, — дело скучное и печальное. Насколько я поняла, тщательно изучив попавшееся мне на просторах Интернета руководство по экспатриации тел погибших с нефранцузским гражданством, коронерское дознание вполне могло быть проведено в Италии, однако итальянцев вполне могли и не допустить к французской документации. Для того чтобы получить тело, требовалось огромное количество бумаг, которые оформлялись безжалостно долго и, видимо, просто ходили из одного ведомства в другое. То есть если ваша бабушка поедет на автобусную экскурсию в Дордонь, то вы не поверите, насколько легко ее тело могут просто-напросто потерять. Вообще-то, я еще тогда предполагала, что да Сильва, напарник Рено, наверняка постарается замять это дело, чтобы защитить своего друга, и, вероятно, оказалась права.

Поиски в Сети информации на Ивана Казбича особого результата не дали. Помимо крайне скромного сайта галереи в Белграде, на котором предлагались православные иконы и простенькое современное искусство, вместо Казбича в Интернете как будто зияла черная дыра. Ни фотографий, ни информации. Неужели профессионал в своем деле, давно находящийся в этом бизнесе и представляющий собой достаточно крупную величину, чтобы работать на людей вроде Ермолова, мог вообще не оставить следов? Я потратила не один час, забивая его в поисковик во всевозможных, самых невообразимых комбинациях, но так ничего и не добилась. Несколько раз я возвращалась на площадь Одеон, надеясь, что при взгляде на отель вдруг вспомню что-нибудь еще, смогу провести какую-то логическую связь, но если у меня и были какие-то периферийные воспоминания, то вытащить их из недр моего мозга не представлялось возможным.