Платина и шоколад - Чацкая Настя

Представил, как прямо сейчас опускается перед ней на колени, расставляет её ноги. Вдыхает в себя этот влажный запах. Наслаждается горячей лихорадкой собственного тела… а потом… въедается в неё сквозь ткань, ударяя языком по самым чувствительным местам… да, он бы чувствовал губами мокрую насквозь материю, оттягивая её зубами, и снова лаская… а она бы откинулась назад, подаваясь к нему… вращая бёдрами, цепляясь за парту пальцами, да, Драко, ещё, пожалуйста, так, да, да, да, быстрее…и стоны, срывающиеся на крики, стучали в его голове, и он почти мог увидеть охуевшие лица однокурсников, когда расстегнул бы штаны и врезался в её горячую… такую горячую и тесную…

Подушечки пальцев наткнулись на ткань трусов, и по спине прокатил жар, ударяя вниз. Заставляя напряжённую плоть пульсировать сильнее, чувствуя плотность обтягивающей ткани. Он почти сошёл с ума. Почти сошёл, когда трясущаяся рука вдруг схватила его за запястье.

Вот Грейнджер снова смотрит на него. В глазах — огонь. Но ещё больше в них страха и того, что, видит Мерлин, заставило Малфоя протрезветь, почти успокоиться. Почти.

Мольба.

Неприкрытая, бьющая по живому, по распахнутой ране.

— Пожалуйста… Я прошу тебя, прекрати.

Мерлин, её так колотило, что захотелось прижать к себе и успокоить, как ночью. Чтобы она просто уткнулась носом ему в шею. Ему почти захотелось попросить прощения. Что он довёл её до этого, уверенный в невозможности проследовать до конца. Захотелось погладить по волосам, и…

Захотелось, но он не стал.

Он в таком же состоянии, если не хуже. Сам виноват.

Медленно разжал руку. Скользнул ладонью по коже в последний раз, осторожно оправил юбку. Не сдержался — коснулся ещё. Сквозь ткань. Она прикрыла глаза, облизывая губы. На секунду сплетаясь с ним пальцами, это было странно, дико странно, ощущать её пальцы вот так, но в следующее мгновение она уже отдёрнулась. Глубоко вздохнула, отвернулась.

Малфой опустил веки, силясь успокоиться окончательно.

В состоянии кружащего, цикличного полёта, что набирал в голове оборотов, было сложно что-либо соображать, но он упрямо взял в руки перо и принялся выводить на пергаменте отдельные фразы, услышанные от распинающегося профессора.

Внезапная мысль: а понял ли что-нибудь Блейз? Увидел, заметил?

Драко обернулся через плечо. Мулат строчил что-то в тетради, и, уловив движение, поднял глаза. Вопросительно кивнул.

— Нет, ничего, — Малфой поджал губы, снова утыкаясь взглядом в конспект.

Практически тут же получил крепкой ладонью в плечо.

Снова поворот, и хитрая ухмылка Забини заставила понять: видел. Ну, всё. Теперь от разговоров точно не отвертеться. Да и, честно говоря, давно хотелось высказаться по этому поводу.

Вопросительный взгляд Малфоя указал на сидящих в тесный ряд слизеринцев и вернулся к Блейзу. Тот отрицательно покачал головой, не прекращая ухмыляться. Драко успокоенно выдохнул. Прикрытие обеспечено.

До конца урока Грейнджер практически не касалась его. Только невольно, тут же отстраняясь.

Блондин чувствовал, что она напряжена. И напрягается всё сильнее с каждой секундой, то и дело оправляя юбку. Словно внутри неё сидела пружина, которую кто-то методично закручивал. И кажется, это был он сам.

Интересно, чем для него обернётся маленькая… шалость.

Мерлин, быстрее бы закончилась эта лекция.

И, будто бы услышав мольбы слизеринца, Флитвик завершил занятие на целых полчаса раньше положенного под одобрительный гул голосов студентов. Малфой тут же встал, не собираясь оставаться на этом месте больше ни секунды, почти не веря своему счастью.

Отметив нервное копошение Грейнджер, он хмыкнул про себя и вылез из-за парты, следуя в коридор в сопровождении Забини и Нотта. Мужественно стерпев первую волну подколов относительно первого урока рядом с примерной ученицей.