Платина и шоколад - Чацкая Настя

— Ну, ты был бы не ты, Уизли. Умственные подвиги тебе не по плечу.

— Заткнитесь, ради бога, оба, — и Грейнджер метнула один из этих макгоногалловских взглядов на своего дружка.

— Что там такое? — подал голос Поттер, наклоняя голову к парте, и Драко закатил глаза.

— Бля, не день, а просто чудо, нахрен. Уйми своих кретинов, — последнюю фразу он произнёс тише, потому что Флитвик уже возобновил прерванное занятие, не обращая особого внимания на шепчущихся студентов.

— Всё в порядке, Гарри. Давайте просто слушать профессора, ладно?

И какой-то чёрт дёрнул гриффиндорку в этот момент попытаться сесть поудобнее между двумя юношами, случайно придвинувшись поближе к слизеринцу. Ещё сильнее вжавшись ногой в его бедро. Будто провоцируя. Или… быть может, Грейнджер просто предупреждала его, чтобы он заткнулся, но произвело это немного… иной эффект.

Драко вознёс благодарность Мерлину за то, что два дотошных гриффиндорца наконец-то избавили его от своего мерзкого внимания, потому что все мысли теперь захватила эта нога, эта тёплая нога, которая, кажется, отодвигаться не собиралась. Хотя с другой стороны от девушки, как видел Малфой, места ещё было предостаточно.

Но. Чёрт возьми. Это подействовало: он замолчал.

Однако его взгляд то и дело метался не на профессора, а на эту, едва прикрытую тканью юбки полоску кожи.

— Запишите в ваши конспекты следующее…

Девушка, как ни в чём не бывало, взяла перо и окунула его в чернильницу. Деловая какая.

Будто её бедро не угрожало полностью подчинить мысли незадачливого соседа.

Драко прикусил губу, покосившись на сидящих за ней.

Пишут.

Пишите, уроды.

Он расцепил пальцы, опуская одну руку под парту. Откинулся на скамье, чтобы не привлекать внимания остальных студентов, тоже уткнувшихся в собственные конспекты. Думаешь, ты здесь самая умная? Ну-ну.

Скрывая усмешку, он легко коснулся кончиками пальцев кромки юбки, мягко скользнув ногтями по тёплой коже. Грейнджер застыла, моментально окаменев. Как писала слово, так и застряла на его середине, не находя в себе сил вывести несколько букв до конца.

Голова слегка повернулась в его сторону, демонстрируя точёный профиль. Сжатые губы.

Провокация. Честное слово, Мерлин, она провоцировала его.

Кончики пальцев подцепили ткань и немного потянули. Усмешка медленно прикипала к губам, становясь наклеенной, фальшивой. А взгляд выцеплял каждый миллиметр открывшейся кожи.

— Кхм...

Тёплая, стискивает перо. Живая. Настоящая. Нужная.

Вернулся глазами к её лицу.

Она думала. Соображала. Наверное, о том, как избежать. Хера с два ты избежишь. Со мной не играют, маленькая дурочка.

Он видел эти попытки.

Пыталась мыслить. Румянец медленно поднимался по нежным щекам на высокие скулы и опускался на шею.

Краснеешь.

Давай. Я знаю, что ты чувствуешь. Я знаю.

Ладонь целиком легла на ногу, отодвигая мешающуюся материю. Накрыла, продвигаясь чуть ниже, на внутреннюю сторону.

Ласка. Большим пальцем — по коже, с нажимом. Губы Гермионы приоткрылись, и дрожащий выдох едва не вынес ему мозги. Создавалось впечатление, что языку стало тесно во рту — хотелось, отчаянно, задушенохотелось вылизать её всю.

Сейчас.

Он наглел. И заводился.

Сам это понимал.

Он гладил бедро Грейнджер во время урока, в битком набитом классе, почти на глазах у её тупоголовых дружков. Ведь стоило им опустить взгляд вниз, под парту… От этого ощущения становились ещё ярче, просто зашкаливали.

Опасность.

Ему нравилось гладить её так, зная, что она не осмелится оттолкнуть его руку. Это привлечёт внимание других студентов. И в первую очередь Поттера и Уизли. Но о них сейчас не хотелось думать. Ни о ком. Только об этом: скольжение, давление, вдохи почти над ухом.

Он хотел её.

Просто трахнуть сейчас.

Что ты делаешь, блин? Что ты снова делаешьсо мной. Что…