Платина и шоколад - Чацкая Настя

— Закрой рот, Блейз. И проваливай отсюда.

Мулат дёрнул бровью, любезно игнорируя выпад.

— Ты хоть и грязнокровка, но ты не дура.

Моргнул, сделал вдох, будто хотел сказать что-то ещё, но лишь кашлянул. А затем развернулся и пошёл по коридору.

Чёртовы слизеринцы.

Гермиона смотрела в удаляющуюся спину несколько секунд, а затем поспешила в сторону гостиной, лихорадочно перебирая варианты — что могло случиться с Малфоем.

Жёлтая Дама не сказала ни слова, пропуская гриффиндорку в Башню. Лишь бросила на неё встревоженный взгляд.

* * *

Рука Нарциссы дрожит.

Свет от камина, отбрасываемый острым и широким лезвием, пляшет по стенам темницы. Сердце бьется как ненормальное.

Чёрт возьми, чёрт. Не нужно.

Он не хочет видеть.

— Мама, нет! Не смей делать этого!

Губы размыкаются.

Женщина запрокидывает голову и хохочет, жмуря глаза. Драко смотрит, как извивается перед ней закованная в цепи девушка. Серая дорожная мантия изорвана в нескольких местах. Ужас на белоснежном лице. Искривлённый в гримасе страха рот.

Нож ходит ходуном в тонких пальцах матери. Глаза её открываются, и вот она уже смотрит прямо на Малфоя, а губы продолжают улыбаться.

Секунды давят. Каждая будто последняя. Капают на переполненные чаши весов.

А затем…

— Я убила их!

Девушка вздрагивает. Нарцисса снова заливается хохотом.

— Мой милый Драко, это я убила и-и-их!— гомерический смех — визжащий, чужой — разносится по темницам.

Вокруг начинают появляться люди в тёмных одеждах, наступая, оттесняя от алтаря.

И первым идёт он.

Худое лицо, чёрные глаза, острые скулы. Тёмные волосы собраны на затылке. И хочется кинуть в него Авадой, но изо рта не вырывается ни звука.

Просто… никак.

Полное бессилие.

А Логан подходит всё ближе, ведя за собой шлейф из этих безликих теней. Оставляя мать за спиной.

И лишь её голос, снова криком:

— Я убила их!

И с этим воплем в ушах Малфой резко поднимает голову, вздрагивая всем телом, судорожно втягивая в себя воздух.

Темнота.

Промаргивается несколько секунд. Спина отдаётся тянущей болью. Как и затылок, и шея. Тело слегка лихорадит. Какого черта здесь такая темнота?

Взгляд против воли ищет людей, что только что окружали его повсюду. Ищет скрытые капюшонами глаза. Ищет Логана и прислушивается к мёртвой тишине Башни.

Сердце до сих пор колотится как сумасшедшее, и только теперь, быстро окинув взглядом комнату, Малфой понимает, что уснул в кресле у кровати. Пальцы, стискивающие ручки, разжались.

Конечно, это сон.

Но как горько после него внутри.

Он медленно выпрямился, ощущая миллион иголок, впившихся в затёкшие плечи.

Глаза снова закрываются. Рот приоткрыт, ловит воздух сухими губами.

Драко замирает и сидит, не двигаясь.

Ждёт, пока кровь снова разогреет сжатые в ледяные комья мышцы.

Как хорошо, когда темно.

Можно представить, что тебя здесь вообще нет. Будто ночь проходит мимо, а не сквозь тебя. Будто ты просто… наблюдатель.

Или даже вершитель.

Как это просто, должно быть — вершить чужие судьбы. Взгляд медленно поднялся к потолку.

Слышишь? Я завидуютебе. Если ты там, конечно. И если ты не особенно занят насыланием на меня очередного грёбаного проклятия. Чёртов ты урод.

В груди спирает, и хочется кашлять, но Драко только подаётся вперёд, опираясь локтями о разведённые колени и свешивая голову. Вцепившись взглядом в свои лакированные туфли, блестящие в темноте. Вспоминая, как под этими острыми носками была пустота.

(Как сейчас — внутри. Полная, замкнутая, циркулирующая пустота).

Появление Блейза. Дождь.

Поднял руку и прикоснулся к уголку рта. Пальцы ощутили шероховатость и лёгкую влагу. Привкус крови на языке становился уже почти привычным делом. Ранка отдалась жжением.

Ну вот, Малфой. Видишь, как хорошо.