Платина и шоколад - Чацкая Настя

И только когда показалась тяжёлая дверь в темницы, она почувствовала, как леденеет рот. И онемение это медленно разносилось по шее вниз, пока не достигло живота и ног. Что заставило её остановиться.

— Здесь? — одними губами произнёс Оливар, останавливаясь и извлекая палочку.

Всё, на что хватило — лёгкий кивок.

Кингсли тоже остановился. Резковато обернулся, выискивая взглядом кого-то из цепочки авроров. Судя по всему, он был в этом деле примерно на той же позиции, что и сам Оливар, потому что, кажется, скажи он хотя бы слово, и его тут же послушаются, даже не задумываясь.

Найдя нужного волшебника, Кингсли тут же вытянул руку и одними губами произнёс:

— Стоули! Ко мне.

Из вереницы выделилась фигура, тенью скользнувшая по полу к Нарциссе. Она смогла рассмотреть не слишком молодое лицо волшебника — глаза его горели, словно перед боем.

— За миссис Малфой отвечаешь головой, понял меня?

Быстрый кивок. Понял.

— Уведи её отсюда.

— Что? — Нарцисса повернулась к мужчине, который теперь спокойно перевёл на неё взгляд тёмных глаз.

— Твоя работа на этом закончена, — пояснил Кингсли. — Проводи Стоули во вторую гостиную на третьем этаже. Запечатай двери и аппарируйте через камин в Министерство. Дерек Томпсон уже ждёт. Я найду вас после.

И от этого “после” у женщины свело сердце. Она даже не обратила внимание на то, что он знал расположение комнат в Мэноре.

— А если…

— Они в ловушке, Нарцисса, — он кивнул на плотно закрытую дверь в подземелье, и серьга его снова залихватски блеснула в темноте. — Нет никаких “если”. Идите.

Она сглотнула.

Если сказать, что было адски не по себе, это станет чудовищным преуменьшением. Внизу Логан.

Пытается спасти своего сына и не догадывается о том, кто здесь… Чёрт возьми.

Вопрос вырвался сам:

— Вы убьёте их?

Кингсли, который уже было отвлекся, что-то говоря Оливару, медленно обернулся через плечо.

— Их казнят. Везунчиком будет тот, кто из них погибнет там. Остальным придётся пройти через Азкабан.

Горло сжалось.

Нарцисса стиснула зубы, а затем развернулась и на дрожащих ногах понеслась в противоположную от этого места сторону.

Прошла, высоко задрав подбородок, мимо авроров, замыкающих отряд. Застывших изваяниями в широком коридоре. Но стоило свернуть за угол — на глазах накипели слёзы. Нарцисса ускоряла шаг. Единственное, чего она боялась — услышать, как скрипнет дверь. Так, как она скрипела всегда, когда кто-то собирался спуститься вниз.

Это была пытка. Изощрённая пытка — заставить Нарциссу отвести отряд мракоборцев прямо к тому месту, где сейчас должны были погибнуть “везунчики”.

И он.

Слёзы скатились по щекам, и женщина прижала холодные руки к лицу, чувствуя, как влага просачивается сквозь пальцы. Прямо за собой она слышала лёгкие шаги некого Стоули, не отстающего, но и не нарушающего дистанции.

На них и сосредоточила своё сознание, глотая солёные комья в горле.

Она чувствовала себя той, кто предал человека, стоящего за её спиной. Человека, который не ждал предательства, а когда появилась опасность, Нарцисса вдруг исчезла, подставляя его под удар. Целиком убивающий, оглушающий.

И, наверное. Да.

Всегда появляется это ощущение, когда после принятия важного решения мозг решает, что хозяин совершил ошибку. Но… это ведь и есть ошибка. Логан ведь помог Нарциссе. И тогда, и сейчас. А что она? Привела к нему мракоборцев, когда он пытался в очередной раз спасти жизнь своему сыну.

Это чёртова несправедливость, от которой глаза снова обожгло и руки затряслись. Яростно смаргивая слёзы, женщина свернула к лестнице. Так нужно.

Так было нужно. Так было правильно.