Подкидыш - Филиппа Грегори (2013)

— Не знаю. Вся моя жизнь прошла здесь. Я буду исполнять обязанности аббатисы, пока монастырь не передадут под начало братьев. Думаю, что и в первые месяцы я им понадоблюсь, ибо никто лучше меня не знает, как управлять здешним хозяйством. А затем я, возможно, испрошу разрешения перейти в другой орден. Скорее всего, в такой, где сильна изоляция от внешнего мира, где царят покой и порядок. Последние события были так ужасны! Я бы хотела перейти в такой орден, где святые обеты соблюдаются более строго.

— В том числе обет бедности? — спросил вдруг Фрейзе. — Ты хочешь быть бедной?

Она кивнула.

— Я бы хотела стать членом такого ордена, где уважают приказания свыше, где больше скромности и простоты. Зная, что у нас на чердаке хранится целое состояние в виде золотой пыли… но не в силах даже представить себе, каковы дальнейшие намерения госпожи аббатисы, я постоянно испытывала страх: мне казалось, что она служит самому Дьяволу… Все это было так тяжело, так давило мне на сердце…

Гулко прозвонил колокол, созывая монахинь к мессе, и сестра Урсула сказала:

— Звонят хвалитны. Я должна идти. Сестрам необходимо видеть меня во время мессы.

— Мы тоже пойдем, — сказал Лука.

Они закрыли дверь в кладовую, и она заперла ее на замок, а потом повернулась к Фрейзе и молча протянула руку ладонью вверх, требуя вернуть ей ключ. Лука улыбнулся, глядя на то, с каким скромным достоинством она стоит и ждет, пока Фрейзе шарит по карманам, изображая поиски и устроив настоящую пантомиму, а потом неохотно кладет ключ ей на ладонь.

— Спасибо, — насмешливо поблагодарила она. — Если тебе захочется чего-то из нашей кладовой, обращайся прямо ко мне.

Фрейзе шутливо раскланялся перед ней, словно признавая ее победу, а она посмотрела на Луку и тихо сказала ему:

— Я вполне могла бы стать новой настоятельницей этого монастыря. Ты без опаски можешь рекомендовать меня на этот пост. В моих руках сестры были бы в полной безопасности.

Ответить Лука не успел: сестра Урсула вдруг посмотрела поверх его плеча на окна больницы, примолкла и испуганно коснулась его рукава. Он внутренне вздрогнул, остро ощутив ее прикосновение, и заметил, что Фрейзе тоже застыл на месте и смотрит в ту же сторону. Сестра Урсула прижала палец к губам, призывая мужчин молчать, и, медленно подняв руку, указала на окна мертвецкой, находившейся рядом с больницей. Там за плотно закрытыми ставнями горел неяркий огонек, хорошо видимый в щели меж створками, и мелькали чьи-то тени.

— Что это? — шепотом спросил Лука. — Кто там может ходить?

— Во время бдений у гроба все огни должны быть притушены, а монахини обязаны пребывать в полной неподвижности и молчании, — еле слышно выдохнула она. — Однако там определенно кто-то ходит.

— Может, это сестры обмывают покойницу? — предположил Лука.

— Им давно уже следовало завершить эту работу.

Все трое бесшумно пересекли двор и заглянули в открытую дверь больницы. Но та дверь, что вела из больницы в мертвецкую, оказалась крепко запертой. Сестра Урсула даже немного попятилась, и Лука подумал, что ей, наверное, страшно ее отпирать.

— А нет ли там еще одного входа? — спросил он.

— Гробы нищих бедняков выносят обычно через заднюю дверь, она выходит прямо на конюшню, — шепотом пояснила монахиня. — Вполне возможно, что дверь никто и не запирал.