Подкидыш - Филиппа Грегори (2013)

Низко пригибаясь к шеям лошадей, они с топотом понеслись по дороге, а бандиты что-то злобно орали, посылая им вслед дождь стрел, которые, впрочем, почти не попадали в цель. Правда, одной из приблудившихся лошадей стрела угодила в круп; кобыла споткнулась, пронзительно заржала, но тут же еще быстрее помчалась вперед. Остальные животные тоже не отставали, загораживая беглецов, точно живой щит. Лука продолжал погонять испуганного коня и скакал настолько быстро, насколько осмеливался, поскольку дорога была весьма каменистой. Но вскоре лошадь замедлила аллюр, перешла на быструю рысь, затем на шаг, а потом и вовсе остановилась, тяжело дыша. К счастью, теперь все они уже были недосягаемы для стрел бандитов.

Приблудившиеся к ним кони собрались вокруг Фрейзе.

— Тихо, мои красивые, — уговаривал он их. — Теперь нам уже никакая опасность не грозит, только нужно держаться всем вместе. — И он, спрыгнув со своего коня, подошел к раненой лошади, осмотрел ее и сказал ласково: — Ничего, девочка, это всего лишь царапина, обыкновенная царапина. — Кобыла наклонила к нему голову, и он нежно почесал ее за ушами. — И как только мы куда-нибудь доберемся, я ее промою, и все пройдет, моя дорогая, вот только одному Господу Богу известно, когда и куда мы сможем отсюда добраться.

Ишрак по-прежнему чувствовала себя очень плохо и с трудом удерживалась в седле, цепляясь за шею своей лошади. Вид у девушки был совершенно измученный; рана явно причиняла ей сильную боль. Фрейзе сочувственно посмотрел на нее и сказал:

— Видно, совсем ей плоховато. Пожалуй, я лучше впереди себя ее посажу, так оно надежней будет.

— Нет, — тут же возразила ему Изольда, — лучше посади ее на мою лошадь. Я прекрасно смогу ехать и вдвоем с ней.

— Но она же из седла едва не падает!

— Ничего, я ее удержу, — решительно заявила Изольда. — Ишрак никогда бы не допустила, чтобы ее держал в объятиях мужчина, даже если бы это было жизненно необходимо. Такое обращение полностью противоречит традициям ее народа. И я бы ни за что не хотела допустить такого оскорбления ее веры и традиций.

Фрейзе вопросительно посмотрел на Луку, но тот только плечами пожал. Подойдя к Ишрак, которая с закрытыми глазами покачивалась в седле так, словно вот-вот упадет, Фрейзе проорал:

— Не бойся, я только перенесу тебя к твоей госпоже!

И Лука раздраженно заметил:

— Чего ты орешь? Она же не глухая! Она просто в полуобмороке от слабости!

— Обе они хороши, упрямицы! — доверительно сообщил Фрейзе на ухо той лошади, на которой сидела молодая мавританка. Он слегка потянул девушку на себя, и та буквально упала ему на руки. — Вечно упираются, точно наш ослик, благослови его, труженика, Господь. — Он осторожно перенес Ишрак к Изольде и бережно усадил в седло, позаботившись, чтобы она ни в коем случае не свалилась. — Ты уверена, что сможешь ее удержать? — спросил он, с подозрением глядя на хрупкую Изольду.

— Смогу, — твердо ответила та.

— Ладно, если слишком тяжело станет или устанешь, скажи. Она вообще-то довольно тяжелая, а ты всего лишь слабенькая молоденькая девчушка. — Он повернулся к Луке: — Я поведу лошадь Ишрак. А остальные сами за мной пойдут.

— Смотри, разбегутся, — предупредил его Лука.

— А я их свистом подзову, — ответил Фрейзе. — Никогда ведь не вредно иметь несколько запасных лошадок; их к тому же в случае чего и продать можно, коли такая нужда приспеет.

Он снова уселся на своего спокойного коренастого коня и, ведя в поводу кобылу Ишрак, негромким свистом подозвал к себе остальных четырех лошадей, которые тут же сгрудились вокруг него, и маленькая кавалькада неторопливо двинулась по дороге.

— Далеко ли до ближайшего города? — спросил Лука у брата Пьетро.

— Около восьми миль, по-моему, — ответил тот. — Надеюсь, она этот переезд выдержит, хотя вид у нее совершенно больной.