Подкидыш - Филиппа Грегори (2013)

— Да, я слушал ее рассказы, поскольку ты не снизошла до объяснения со мной. Да, она понравилась мне, в то время как ты не пожелала даже лицо свое мне показать. Она поклялась, что станет говорить только правду, а ты в это время — кто тебя знает, чем ты в это время занималась… Так или иначе, у меня не было никакой возможности сравнить ее показания с чьими-либо еще. Но даже и тогда я, едва выслушав до конца ее лживый рассказ, догадался, что по какой-то причине она пытается всю вину возложить на тебя, хотя ты не соизволила даже защитить себя в моих глазах. Ты, конечно, можешь называть меня дураком — хотя, по-моему, ты очень даже обрадовалась, когда я со своими товарищами спас тебя от бандитов, — только сестра Урсула меня не одурачила, нет… что бы ты ни говорила!

Изольда склонила голову, словно желая этим жестом слегка извиниться за свои необдуманные слова, и сказала:

— Я вовсе не считаю тебя дураком, следователь. Я действительно очень благодарна тебе за наше спасение. И буду рада возможности объяснить тебе, какую роль я сама играла во всей этой истории. Я очень надеюсь, что, выслушав меня, ты нас все-таки пощадишь.

* * *

Добравшись до небольшого городка, они остановились в тамошней гостинице и пригласили к молодой мавританке врача. Тот, осмотрев ее, сообщил, что с Ишрак, в общем, ничего страшного, хоть она и потеряла много крови, да и удар по голове был довольно силен. Но ни одна кость у нее не сломана, так что девушка должна вскоре поправиться. Лука щедро заплатил за то, чтобы Ишрак и Изольде предоставили самые лучшие постели и никого больше в их комнату не селили.

— Как же мне включить в отчет немалую сумму, которую мы уплатили за комнату для двух женщин, путешествующих с нами вместе? — возмутился брат Пьетро. — Да еще и объявленных преступницами?

— Ты можешь написать, что мне понадобились служанки, вот ты и обеспечил меня двумя здоровыми девицами, — предложил Лука, но клирик ответил ему таким кислым взглядом, что он тут же изменил свое распоряжение: — А ты об этом вообще ничего в отчете не пиши. В конце концов, это было просто дорожное происшествие, а не часть нашей миссии.

* * *

Изольда сама уложила Ишрак в просторную постель, словно та была ей ровней или даже сестрой, и сама покормила ее супом с ложки; она заботилась о мавританке, как о своем ребенке, и просидела с нею рядом все время, пока та спала.

— Ну что, тебе по-прежнему плохо? — спросила Изольда, когда ее подруга наконец открыла глаза.

— Да, все так же, — поморщилась Ишрак. — Но мне, по крайней мере, больше не кажется, что я вот-вот умру. Поездка верхом оказалась для меня сущим кошмаром; я уж думала, что эта жуткая боль никогда не прекратится и в итоге меня прикончит.

— Я очень старалась защитить тебя от тряски, но на дороге было полно ям, даже лошадь порой спотыкалась. И если уж меня порой здорово потряхивало, то ты наверняка ужасно страдала.

— Да уж, я действительно с трудом это вынесла.

— Господи, Ишрак, как же я подвела тебя! Ведь тебя могли убить, изуродовать или продать в рабство! А теперь мы с тобой опять в плену, нас, по всей вероятности, ждет новый суд. Нет, я должна тебя отпустить. Ты можешь уйти прямо сейчас, пока я буду разговаривать с ними. Пожалуйста, беги, спасайся! Уезжай на юг, к себе на родину, и молись там своему богу, чтобы мы с тобой когда-нибудь смогли снова встретиться!

Мавританка приподняла свои опухшие от удара веки, и глаза ее сердито блеснули, когда она решительно заявила Изольде:

— Нет, мы всегда будем вместе! Разве твой отец не растил нас, как родных сестер? Разве всю жизнь мы не были закадычными подругами, которые поклялись никогда не расставаться?