Тайна леди Одли - Мэри Брэддон (2009)

«Эта женщина, — подумал он, — умеет хранить тайны».

Собаки поглядывали довольно подозрительно на спокойную фигуру Фебы, которая легко скользила по комнате от столика к чайнице, от чайницы к большому чайнику, который закипал в камине.

— Вы не нальете мне чаю, миссис Маркс? — попросил Роберт, усаживаясь в кресло.

— Вы приехали из Корта, сэр? — поинтересовалась Феба, протягивая Роберту чайницу.

— Да, я уехал от дяди час назад.

— А госпожа, сэр, с ней все в порядке?

— Да, конечно.

— Так же весела и беспечна, как всегда, сэр?

— Так же весела и беспечна.

Налив мистеру Одли чаю, Феба почтительно удалилась, но когда она уже стояла у двери, взявшись за ручку, он заговорил снова.

— Вы знали леди Одли, когда она была мисс Люси Грэхем, не так ли? — спросил он.

— Да, сэр. Я жила у миссис Доусон, когда госпожа служила там гувернанткой.

— И долго она была в семье врача?

— Полтора года, сэр.

— Она приехала из Лондона?

— Да, сэр.

— Кажется, она сирота?

— Да, сэр.

— Она всегда была такой же веселой, как и сейчас?

— Всегда, сэр.

Роберт допил свой чай и передал чашку миссис Маркс. Их глаза встретились — ленивое выражение в его глазах и ее беспокойный, вопрошающий взгляд.

«Эта женщина была бы неплохим свидетелем, — подумал он. — Нужно быть очень умным адвокатом, чтобы сбить ее в перекрестном допросе».

Он выпил еще одну чашку чая, отодвинул в сторону тарелку, покормил собак и закурил трубку, пока Феба выносила поднос.

Снаружи ветер с завыванием проносился над замерзшими полями, задувал в опустевших лесах, безжалостно сотрясал оконные рамы.

— Сквозняк из окон и двери не делает комнату уютнее, — пробормотал Роберт. — Без сомнения, есть более приятные ощущения, чем стоять по колени в холодной воде.

Он пошевелил угли в камине, погладил собак, надел пальто, подвинул дряхлый старенький диванчик поближе к камину, укутал ноги дорожным пледом, и растянувшись во весь рост на подушках из конского волоса, закурил трубку и стал наблюдать, как голубовато-серые колечки дыма поднимаются к темному потолку.

— Да, — пробормотал он опять, — эта женщина умеет хранить тайны. Адвокат от истца мало что вытянет из нее.

Как уже говорилось, приемная с баром была отделена от гостиной, которую занимал Роберт, только тонкой перегородкой. Молодому адвокату было слышно, как несколько деревенских торговцев и фермеров смеялись и беседовали в баре, пока Люк подавал им напитки.

Иногда он мог даже расслышать их слова, особенно хозяина, так как он говорил грубым хриплым голосом и громче всех хвастался.

— Этот человек глуп, — промолвил Роберт, положив трубку. — Пойду-ка я поговорю с ним.

Он подождал, пока завсегдатаи один за другим разошлись, и когда Люк Маркс запер входную дверь за последним из них, он не спеша вошел к ним в приемную.

Феба сидела за низким столиком, на котором стояла ее рабочая коробка с нитками и иголками. Она штопала грубые носки мужа с таким видом, как будто это были тонкие изящные чулки госпожи.

Новая обстановка, в которой она теперь оказалась, совершенно не коснулась ее: в гостинице «Касл», в обществе грубого, неуклюжего мужа, у нее были те же изящные, изысканные манеры, что и в роскошном будуаре госпожи.

Она быстро взглянула на Роберта, когда он вошел. В ее бесцветных глазах промелькнуло раздражение, сменившееся беспокойством — и почти ужасом, когда она перевела взгляд с мистера Одли на Люка Маркса.

— Я заглянул к вам немного поболтать перед сном, — произнес Роберт, усаживаясь поближе к веселому пламени очага. — Вы не возражаете против моей сигары, миссис Маркс? Я имею в виду, если я выкурю одну? — объяснил он.

— Вовсе нет, сэр.

— Смеху-то будет, начни она возражать, — проворчал мистер Маркс, — когда тут все подряд целый день смолят.