Мир - Наталья Мар (2019)

Они тащились на третьей космической уже много часов, а Ирмандильо все ждал сигнала к прыжку. Он сидел ровно и тихо, сложив руки на коленях. Полисмен верил, что его миссия благополучно завершилась, и он везет домой свой трофей. Возвращает хозяину потерянную игрушку. И мало заботило его, отчего так пристально крутит свои карты Эйден. Отчего Самина гложет заусенцы рядом. Отчего необычайно тих Шиманай.

Но вот сверкнула планисфера. Из сектора, где имперские звездолеты окружили Алливею, родилась искорка. Она метнулась к границе Дома и пропала в слабом магнетарном барьере, который удалось поставить Харгену перед гибелью наводчика. Трое разом перестали дышать. Это был привет от Бритца с той стороны войны.

– Ирмандильо, прыгай.

У Тартальи все давно было рассчитано, и гломерида выстрелила на варп-приводах спустя какие-то секунды. Эйден выдохнул и подошел к профессору.

– Шима, – он заглянул ему под бандаж на висках, прощупал трещины и скол на затылке. – Ты как?

– Нормально.

– Самина?

– Нормально.

– Все вы врете.

Девушка раскрошила лед на губах, чтобы улыбнуться:

– Должен был уже привыкнуть: королям все врут.

– Даже королевы.

– С их лжи начинается утро, милорд, – Самина потянулась к андроиду, но удержалась. Почему уронила руку с полпути?

Ей казалось, их бессознательное, интуиция и чутье стали нейронами одного сложного организма. Как у пчел или муравьев. И прямо сейчас девушке поступал сигнал не касаться, не смотреть. И так было не впервые: на суде, месяц назад, когда Эйден стоял перед Харгеном, девушка почувствовала его злость. Именно его злость, а не свою. Теперь он дышал ей в висок, но внутренне гнал от себя – так сильно, как только мог.

– Я там стянула пузырек «Уайс» из бара Пти, – как бы между прочим обронила она. – Пойду, наверное… отдохну от всего.

Самина вышла, и в лифте ее накрыло. Что с ними будет на Бране? Что будет на Бране?! Как не вовремя ее прижал страх: разогнавшись, уже нельзя отпускать штурвал! Она почти вбежала в свою каюту. А там – неприветливый сумрак и склянка с бледным вином. Нет, после. Сейчас не поможет. И вообще стоп, надо дать себе передышку. Она забралась на кровать, подтянула колени к груди, ткнулась в них лбом и укуталась волосами. Сколько еще выдержит худая отличница? Самина боялась, что достигла предела своей прочности, и подними она теперь голову – моментально сломается.

Минуту спустя в каюту постучали. Возникло непреодолимое желание затаиться, но постучали тревожнее. Она стащила себя с кровати и открыла. Это был Кафт.

– Девочка моя… беда.

Из-за недостатка мимических волокон степень волнения киборга выдавала только интонация, но даже не она поразила Самину. Шиманай, до сей поры державшийся молодцом, несмотря на ранение, вдруг поплыл: веки подергивались, шея ослабла и клонилась в сторону, движения стали угловатые, заторможенные. Шок совершенно его разболтал! Он затворил за собой клинкет и потащил Самину за локоть в дальний угол. Там он развернул перед ней карты. Девушка их сразу узнала:

– Это те, что мне показывал Эйден, когда говорил о месте, куда вернется Брана – если реле сработает.

– Да, но посмотри сюда, – Шиманай открыл настройки хроник. – Это дата, на момент которой Брана еще была на месте. В космосе. Ты видела только это, правильно?

– Н-ну… Ты это к чему?

– А теперь взгляни, как ее звездная система выглядит сейчас!

Желтый карлик остыл, потеряв изрядную долю водорода, заалел и распух на полсистемы.

– Эта звезда умирает!

– Эйден показал тебе далекое прошлое, Самина. Рекламу залежалого товара. Брана погибнет, если вернется туда.

– Он знал? – прошептала девушка и одернула себя. Разумеется, знал! Это ведь его карты.

– Диаметр Солнца ныне достигает прежней орбиты Браны. Да то не орбита теперь, а вертел! Мы поджаримся, как поросята в камине!

– Но капсула, о которой он говорил… Разве она…