Мистерия - Вероника Мелан (2014)

– Не помнят. Насколько я знаю, Дрейк с помощью каких-то систем, сумел запомнить некую исходную точку в реальности – точку «до» начала критических изменений. А потом с ее помощью, когда опасность миновала и когда был установлен щит, он начал воссоздавать реальность именно такой, какой она запомнилась этим людям. То есть восстановил то, что повредила непогода или агрессивные инородные поля.

– Получается, что если у кого-то была машина, и она, скажем, прогнулась, он восстановил ее форму? Или упало дерево – он поставит его назад? Заставит расти снова?

– Да. Каким-то образом Комиссия сумела «откатить» мир к его виду до катастрофы. Видишь, какими чистыми стали улицы? А всем этим людям кажется, что они просто проснулись утром, как и всегда, и начали собираться на работу или туда, куда они обычно ходят.

– А еда?

– Что еда?

– Она не испортилась, если лежала у кого-то на столах?

Стив улыбался так тепло, что сердце Тайры плавилось. Сама того не желая, она смотрела не на мужское лицо даже, не на солнечные блики в отливающих медью волосах, не на рыжеватую щетину на подбородке, а «внутрь» своего попутчика. И каждый раз, глядя туда, видела одно и то же – ту самую первородную мужскую энергию – красную и бурлящую, кипевшую при виде нее, Тайры. И каждый раз едва могла сдерживать собственные порывы – не дать ярко-голубым нитям приблизиться к красным, не дать им слиться в единый клубок.

«А когда он появится, не лишай себя возможности прожить счастливую жизнь с ним вместе»

Она уже почти уступила. Почти. Просто пусть пройдет еще немного времени, пусть она окончательно убедиться, что Стив и есть тот самый «свой» мужчина, про которого когда-то упоминал Ким – еще несколько часов потратит на проверку, не уляжется ли ее энергия, не утихомирится ли? А если нет, тогда…

Что произойдет «тогда», Тайра не знала наверняка – ей хватало понимания того, что она уступит, сдастся, позволит старым принципам рухнуть и поверит, наконец, в то, что Учитель был прав – для каждой женщины есть свой особенный мужчина. И если уж ее женское начало вдруг вскипело от одного прикосновения губ, значит, Стив и есть тот самый – особенный.

Потому что если ее энергия будет кипеть, а она не сдастся, не позволит себе уступить, что-то яркое и сильное попросту разорвет ее изнутри – раньше или позже вырвется наружу и заставит разум окончательно ослепнуть.

А пока он еще держится на остатках логики – ее разум. Уже непрочно, но все-таки.

– …он умеет работать с материей. Если честно, я не силен в этом, но думаю, что Дрейк учел все мелкие детали вплоть до еды. А если же нет, то, скорее всего, обошел этот фактор с помощью неких изменений в воспоминаниях жителей. То есть, возможно, они просто не вспомнят, что какой-то кусок хлеба несколько дней назад лежал на тарелке. Я не знаю точно, не уверен, Тай.

– Какой же он все-таки сильный – ваш Правитель. Создавать подобные вещи в пределах целого мира…

– Ну, потому он им и правит.

– И при этом остается достойным человеком. И женат он на прекрасной женщине; до сих пор не верю, что Бернарда и есть Правительница. Никогда не видела таких… хороших.

– А ты многих видела до того?

– Ну, немногих. Но о некоторых я читала.

Каждый раз, когда ее взгляд соприкасался с взглядом напротив, живот крутило, тянуло, а мысли отшибало вплоть до того, что Тайра теряла нить беседы.

Какой прекрасной кажется на солнце его кожа – мягкой и чуть грубой, такой… мужской. А профиль, стоит доктору повернуть лицо в сторону – нет, он не сравнится с лепными головами арханских статуй – он лучше уже хотя бы потому, что он принадлежит Стиву. Который, кстати, с того самого памятного вечера ни сделал ни единого шага на сближение. Не давил, не пытал вопросительными взглядами и, кажется, вообще не ждал от Тайры ни ответа, ни какой-либо реакции.