Мемуары папы Муми-тролля - Туве Янссон (2018)

От нетерпения все запрыгали на месте.

— Скорее, скорее! — кричал Король.

Клипдасс наконец выудил из кармана помятое письмо и важно заявил:

— Тётка Хемулихи научила меня писать. Я знаю почти что весь алфавит! Все буквы, кроме последних: «э», «ю» и «я» и кроме мягкого знака и твёрдого. Она диктовала, а я писал. Вот что у нас получилось.

Клипдасс набрал побольше воздуха и, запинаясь, стал читать по бумажке:

ДОРОГИЕ ДЕТИ!

ПИШУ ТИ СТРОКИ С УГРЫЗЕНИМИ СОВЕСТИ И С ТГОСТНЫМ ЧУВСТВОМ ВИНЫ. К СОЖАЛЕНИ, НЕ МОГУ ПРИБЫТ НА ЦЕРЕМОНИ ВАШЕГО БРАКОСОЧЕТАНИ. ПОНИМА, ЧТО ТО ГОИЗМ, НО НАДЕС, ЧТО ВЫ ПРОСТИТЕ МЕН. КЛНУС, МНЕ ЛЕСТНО И ПРИТНО, ЧТО ВЫ СОСКУЧИЛИС. РЫДА ОТ УМИЛЕНИ, ЧТО МАЛТКА ШУССЕЛ ЖЕНИТС. ГОРЧО БЛАГОДАР ВАС ЗА ТО, ЧТО СПАСЛИ МЕН ОТ МОРРЫ И ПОЗНАКОМИЛИ С КЛИПДАССАМИ, ТИМИ МИЛЫМИ СОЗДАНИМИ. ПРИЗНАС, НАМ С НИМИ ТАК ТЕПЛО И УТНО ВМЕСТЕ, ЧТО НЕ ХОЧЕТС ВЫБИРАТС ИЗ ДОМА ДАЖЕ РАДИ СВАДЕБНОГО УГОЩЕНИ. МЫ ЦЕЛЫМИ ДНМИ ИГРАЕМ В ВОСПИТАТЕЛНЫЕ ИГРЫ И ЖДЁМ НЕ ДОЖДЁМС ЗИМЫ, КОГДА МОЖНО БУДЕТ УДЕЛТ ВРЕМ КАТАНИ ПО СНЕГУ. ЧТОБЫ ХОТ БЫ ЧУТОЧКУ ВАС УТЕШИТ, ПОСЫЛА ВАМ СВАДЕБНЫЙ ПОДАРОК, КОТОРЫЙ, ХОЧЕТС ВЕРИТ, НАВЕКИ УКРАСИТ КОФЕЙНУ БАНКУ ШУССЕЛ!

6999 ПРИВЕТОВ ОТ КЛИПДАССОВ

С ЛБОВ,

ТЁТ ХЕМУЛИХИ

На горах воцарилась гробовая тишина.

— Что значит «гоизм»? — спросил я.

— Эгоизм, разумеется, — ответил Клипдасс.

— Тебе нравится играть в воспитательные игры? — осторожно поинтересовался Фредриксон.

— Очень! — воскликнул Клипдасс.

Я сел на землю, слегка озадаченный.

— Пожалуйста, скорее открывай посылку! — крикнул Шуссель.

Клипдасс торжественно перегрыз верёвочку, и мы увидели фотографию тётки Хемулихи в натуральную величину и в облике королевы клипдассов.

— Нос на месте! — закричал Шуссель. — Как я рад! О, какое счастье!

— Дорогой, посмотри на эту рамку, — сказала Муссель.

Мы все принялись разглядывать рамку и в один голос воскликнули:

— О!

Рамка была из настоящего испанского золота, с розочками из топаза и хризолита в каждом углу. Фотографию окаймлял ряд маленьких бриллиантов (а обратная сторона рамки была украшена скромной бирюзой).

— Как ты думаешь, можно их сковырнуть? — спросила Муссель.

— Конечно! — в экстазе воскликнул Шуссель. — Помнится, кто-то нам подарил шило.

И тут бухту огласил страшный крик:

— Семь сотен морр в моей норе! Я всё утро жду, что меня угостят кофе, но нет, никто из вас даже не вспомнил о старине Эдварде!

Как-то раз, через несколько дней после того, как Муми-папа поведал о свадьбе Шусселя, всё семейство сидело на веранде. Был ветреный сентябрьский вечер. Муми-мама приготовила тодди с ромом и бутерброды с патокой, и всё вокруг выглядело совершенно по-особенному, как бывает только в самых торжественных случаях.

— Ну-у? — сказала мама, и в её голосе слышалось радостное предвкушение.

— Мой труд окончен, — сказал папа смущённо. — Последние слова были записаны сегодня вечером без четверти семь. Последняя фраза… Да что там, сами решите, что вы о ней думаете!

— А там ничего не говорится о твоей разгульной жизни у хаттифнатов? — спросил Снусмумрик.

— Нет, — сказал папа. — Это ведь поучительная книга.

— Вот именно! Потому-то и надо было об этом написать! — возмутился Снифф.

— Тише, тише, — сказала Муми-мама. — Наверное, там скоро появлюсь я? — добавила она и сильно покраснела.

Муми-папа сделал три больших глотка и сказал:

— Именно. Слушай внимательно, сын мой, потому что в последней части повествуется о том, как я нашёл твою маму.

И он открыл книгу и начал читать:

Наступила осень, зарядили серые дожди и затянули остров Самодержца непроницаемой серой завесой.