Мемуары папы Муми-тролля - Туве Янссон (2018)

В этой нестерпимой тишине я вскоре расслышал шепоток, который постепенно становился всё громче. Как будто тысяча перепуганных голосов одновременно шептали одно и то же: «Морской пёс, Морской пёс, Морской пёс…»

Дорогой читатель, попробуй несколько раз произнести «морской пёс» — предостерегающе и протяжно. Это звучит жутко!

Из темноты показались какие-то мелкие тени. Это были рыбы и морские змеи, и у каждой на носу висел маленький фонарик.

— Почему они не зажгут свои фонарики? — спросила Мюмла.

— Может, батарейки сели, — ответила её дочь. — Мам, а кто такой Морской пёс?

Рыбы кольцом окружили тонущий «Морзкой оркестор» и заинтересованно разглядывали его, ни на миг не переставая испуганно шептать: «Морской пёс! Морской пёс!»

— Дело неладно, — сказал Юксаре. — У меня Предчувствия! Носом чую, они просто боятся зажечь свои фонари. Им запретили! Ну и ну — запретить зажигать фонарь, который висит на твоей собственной голове!

— Может, это Морской пёс запретил? — прошептала дочь Мюмлы, сияя от восторга. — У меня была одна тётка, которая боялась зажигать примус, потому что, когда она зажгла его в первый раз, всё взлетело на воздух, и она в том числе!

— Сейчас мы сгорим, — сказала малышка Мю.

Рыбы подплыли ещё ближе. Они облепили «Морзкой оркестор» и глазели на наши фонари.

— Сказали бы прямо, в чём дело, — буркнул я.

Тогда Фредриксон включил свой беспроводной слуховой аппарат. Тот немного пошипел, а потом мы услышали многоголосый жалобный вой: «Морской пёс, Морской пёс! Он уже близко, близко… Туши свет! Туши свет! Тебя проглотят… Сколько в тебе ватт, бедный кит?»

— Уж темно так темно, — одобрительно высказалось моё привидение. — Роковая ночь укутала кладбище в саван, отчаянно взывают чёрные тени.

— Тсс… — сказал Фредриксон. — Я что-то слышу…

Мы прислушались. Очень далеко раздавался слабый стук, словно биение пульса — нет, словно кто-то приближался к нам длинными, медленными скачка́ми. В мгновение ока все рыбы исчезли.

— Сейчас нас сожрут, — сказала малышка Мю.

— Пойду уложу детей, — сказала Мюмла. — А ну-ка марш в кровать!

Дети встали в круг и начали расстёгивать друг другу пуговицы на спине.

— Сегодня сами себя пересчитаете, — сказала мама. — Я как-то не могу сосредоточиться.

— А ты нам почитаешь?! — закричали дети.

— Ладно, — согласилась Мюмла. — На чём мы остановились?

Дети в один голос забубнили:

— Эта-кровавая-расправа-дело-рук-Одноглазого-Боба-произнёс-инспектор-Твигс-и-вытащил-из-уха-убитого-трёхдюймовый-гвоздь-должно-быть-это-произошло…

— Хорошо, хорошо, — сказала Мюмла. — Ложитесь уже…

Странные скачки́ всё приближались, «Морзкой оркестор» тревожно покачивался, слуховой аппарат шипел по-кошачьи. Я почувствовал, как шерсть на загривке встаёт дыбом, и бешено заорал:

— Фредриксон! Гаси фонари!

Перед тем как стало темно, с правого борта мелькнул Морской пёс, и этот промельк был ужасающе, несказанно жуток — возможно, именно потому, что мы успели увидеть чудовище лишь в общих чертах. В темноте я представил его себе в подробностях, и это было ещё ужаснее.

Фредриксон включил мотор, но, видно, слишком разволновался и толком не мог управлять машиной. Вместо того чтобы всплыть, «Морзкой оркестор» быстро погрузился на самое дно.

Там он включил свои гусеницы и покатил по песку. По иллюминаторам, будто ощупывая нас длинными пальцами, скользили водоросли. В полной темноте и тишине мы слышали, как пыхтит Морской пёс. Вот он серой тенью выглянул из водорослей, вот сверкнули его жёлтые глаза, и два ужасных луча света зашарили, словно прожекторы, по бортам нашего корабля.

— Быстро все под одеяло! — крикнула Мюмла своим детям. — И не вылезайте, пока не разрешу!

На корме раздался страшный треск: Морской пёс решил для начала отгрызть наш руль глубины.