Невидимая девочка и другие истории - Туве Янссон (2018)

На веранде потянуло свежим, прохладным запахом осени, на мокрую траву за дверью упал прямоугольник света. Робко зазвонил колокольчик: звук поднялся по ступенькам и стих. Невысоко над полом висел маленький серебряный бубенчик на чёрной ленточке. Похоже, шея у Нинни была совсем тоненькая.

— Ну вот, — сказала Туу-тикки. — Это твоя новая семья. Они немного с приветом, но в целом очень даже ничего.

— Дайте ребёнку стул, — велел папа. — Она умеет чистить грибы?

— Я ничего не знаю про Нинни, — заверила их Туу-тикки. — Я просто привела её к вам. А сейчас мне надо идти. Как-нибудь заглянете, расскажете, как у неё дела. Пока.

И Туу-тикки ушла. Все молчали, глядя на пустой стул и серебряный бубенчик. Прошло немного времени, и в воздух медленно поднялась одна лисичка. Невидимые ручки стряхнули хвою и землю, а потом гриб был разрезан на кусочки и проплыл в миску. Затем в воздух поднялась вторая лисичка.

— Класс! — восхитилась малышка Мю. — Дайте ей что-нибудь съесть. Хочу посмотреть, будет ли видно, как еда проваливается к ней в живот.

— Кто-нибудь знает, как сделать её видимой? — взволнованно воскликнул папа. — Может быть, надо обратиться к доктору?

— Не стоит, — сказала мама. — Возможно, ей самой хочется какое-то время побыть невидимой. Туу-тикки сказала, что она стесняется. Давайте оставим малышку в покое, пока не придумаем чего-нибудь получше.

Так они и сделали.

Мама постелила Нинни в восточной мансарде, которая как раз пустовала. Серебряный бубенчик проследовал за мамой вверх по лестнице — маме это напомнило котёнка, который когда-то у них жил. У кровати Муми-мама оставила яблоко, стакан сока и три полосатые карамельки, которые раздавала всем по вечерам.

Потом зажгла свечу и сказала:

— Ложись и спи сколько хочешь. Утром я накрою кофейник грелкой, чтобы кофе не остыл. А если тебе станет страшно или что-то понадобится, просто спустись и позвони.

Одеяло приподнялось и выгнулось крошечным бугорком. На подушке проступила небольшая вмятина. Мама вернулась к себе и достала бабушкины рецепты Испытанных Домашних Средств. Сглаз. Меланхолия. Простуда. Нет, не то. Мама листала, листала… И вот, в самом конце записей, когда бабушкин почерк был уже не очень разборчивый, нашла. «На случай, если кто-то из ваших знакомых стал расплываться и пропадать из виду». То, что надо. Какое счастье! Мама изучила довольно сложный рецепт и начала готовить снадобье для малютки Нинни.

Колокольчик спускался по лестнице, шаг за шагом, ненадолго замолкая на каждой ступеньке. Муми-тролль ждал его всё утро. Но самым потрясающим сегодня был не колокольчик. А лапы. По лестнице спускались Ниннины лапы, маленькие-премаленькие, с крошечными пальцами, испуганно жавшимися друг к другу. Ничего, кроме лап, видно не было, и выглядело это жутковато.

Муми-тролль спрятался за печкой и как заворожённый смотрел на эти лапы, которые пришли к ним на веранду. Теперь Нинни пила кофе. Чашка поднималась и опускалась. Нинни съела бутерброд с джемом. Чашка одиноко проплыла в кухню, помылась и встала в шкафчик. Нинни была очень воспитанная девочка.

Муми-тролль выбежал в сад и закричал:

— Мама! Лапки видны! У неё появились лапки!

«Этого следовало ожидать, — подумала мама, сидя на яблоне. — Бабушка своё дело знала. Хитро я это придумала — подмешать снадобье Нинни в кофе».

— Отлично, — сказал папа. — Будет ещё лучше, если она покажет свой носик. Не очень-то приятно говорить с невидимым собеседником. Который ещё к тому же молчит.

— Тшш, — шикнула мама.

Лапки Нинни стояли в траве среди напа´давших яблок.

— Здоро́во, Нинни! — крикнула Мю. — А ты дрыхнешь как поросёнок! Когда покажешь свой пятачок? Видок у тебя, наверное, тот ещё, раз тебе приходится прятаться.

— Тише ты, — шепнул Муми-тролль. — Вдруг она обидится.

И, стараясь понравиться Нинни, он подошёл к ней и сказал: