Два дня - Рэндалл Силвис (2019)

– У нас тут имеются, конечно, шлюшки, сидящие на крэке и героине. Вы наверняка уже заметили парочку таких. Но у нас работают также студентки колледжей. И матери-одиночки, старающиеся прокормить своих детей. Ну, – помялась Бонни, – есть еще девушки, страдающие нервными расстройствами.

– А можно поподробней об этих нервных расстройствах?

– Как давно вы работаете копом? Вы знаете о них больше меня.

Это было так. В его памяти всплыли садисты, мазохисты, боксеры-убийцы, громилы, маленькие потерянные девочки, конченые, дрожащие в ломке наркоманы, распутники, нимфоманки, фетишисты. Демарко знал, почему женщины трахались, когда делали это не ради удовольствия или денег. Они трахались, потому что хотели быть любимыми или жаждали обрести над мужчиной контроль. Или сделать больно себе или кому-то еще. Они трахались ради самоуничтожения, пускай даже временного.

– У профессора Хьюстона была здесь любимица?

– Я только разливаю напитки.

– Да помню я, Бонни, в чем заключается ваша работа. Я просто спрашиваю. И все. Быть может, вы заметили что-то особенное…

– Как правило, после девяти-десяти вечера я настолько занята, что успеваю обращать внимание только на текущие мне в руки деньги. Кстати! С вас тридцать долларов. Плюс чаевые.

– Тридцать долларов? Я же не заказывал те две порции виски; вы мне их сами подлили.

– А я не заставляла вас их пить. Ладно, двадцать баксов за шампанское и пять за один «Джек». Остальное с меня.

Нахмурившись, Демарко выложил на стойку две двадцатки.

– Вечер в клубе «Уисперс» обходится не дешево… Не находите?

– Хотите дешевле, развлекайтесь в других клубах. Вы наверняка их уже все знаете.

Сержант пропустил комментарий барменши мимо ушей.

– Значит, Хьюстон приходил по вечерам в четверг…

– Последний месяц было так.

– А в какое время он здесь появлялся? Около десяти?

– Иногда чуть раньше. И всегда уходил в одиннадцать.

– Он наблюдал за танцовщицами. А потом заказывал танец на диване…

– Оплачивал выпивку и уезжал домой.

– Без приключений…

– Идеальный посетитель.

– А эти танцы на диване…

– Я позову вам Ариэль.

– Нет, мне не надо. Я говорю про Хьюстона.

– Вы уверены? А мне показалось, что между вами проскочила искра…

– Перестаньте!

– Ну вот, а я-то думала, что вижу зарождение любви.

– Бонни, пожалуйста!

– Ариэль могла бы обрести замечательного папашку для своего сынишки.

– В мои планы не входит становиться кому-то папашкой.

– Ариэль играла в школе на валторне. Она рассказывала вам об этом?

– Бонни! Скажите мне лучше следующее: что на самом деле происходит в этих комнатках?

– Видите занавеси?

– Да.

– А то, что за ними?

– Нет.

– Ну, так и я не вижу.

– А одиннадцатая заповедь не применяется за этими шторами?

– Я туда захожу, только чтобы пропылесосить. Так что не знаю.

– А кто может знать?

– Вы… вы сами можете узнать… за пятьдесят баксов.

– Плюс чаевые.

– Вы схватываете на лету, сержант Демарко.

– Но не так быстро, как вы, – с этими словами он осушил свой бокал и спокойно поставил его на барную стойку. – Мне необходимо узнать, кому из девушек Хьюстон отдавал предпочтение. Эта особа, скорее всего, юная…

– Здесь нет девушек младше двадцати одного года.

– Ну, значит, выглядит очень юной. У нее зеленые глаза. Длинные ноги. Возможно, она прихрамывает, но только слегка. Большинство людей ее хромоту даже не замечают…

– Здесь нет хромоножек, – перебила его Бонни. – А вот зеленых глаз и длинных ног у нас с избытком. Подождите немного и сами увидите.

– Она держит себя в форме. Возможно, занимается в парке йогой, – продолжил Демарко.

– Я не дружу с йогами, – опять вставила Бонни.

– Вы можете быть серьезной хотя бы минуту?