Глубокая вода - Андрей Анатольевич Кокотюха (2019)

— Чем плохи? Все они здесь вянут, жениха себе ищут. Иди к ним, иди. — Дед отпустил его плечо и растопыренной правой рукой подтолкнул Мельника ближе к берегу. Тот попятился и оказался у самого края воды. Дед все надвигался, и Виталий почувствовал — сейчас это чудовище просто столкнет его в затон. Но вдруг дед остановился и улыбнулся, показывая полный рот клыков.

— Вы… чего?

— А ты чего? Кто ты и зачем пришел сюда, чтобы нарушать покой этого тихого места? Эй, девушки, жених явился!

Русалки тут же вынырнули из воды, обступили Мельника и завели вокруг него свой обычный танец. Он не мог разглядеть ни их тел, ни их лиц. Видел только длинные черные и русые косы, которые болтались из стороны в сторону, когда девушки встряхивали головами, увлекшись игрой.

— Хватит, хватит! — остановил их дед жестом руки, и они и впрямь остановились, разорвали круг, встали в ряд. — Нравится вам жених?

— Нравится, папа! — в тон ответили они.

— Только он один, а вас много. Кому выбирать?

— Ему выбирать, папа! — прозвучал слаженный хор.

— Ну, теперь смотри. — Старик погрозил Мельнику скрюченным пальцем. — Смотри мне, выбери себе хорошую девку и скажи, сможешь ли жить с ней вечно.

— Вечно? — переспросил Виталий, еще ничего не понимая.

— Вечно, — кивнул старик. — Они живут под водой, и какую бы ты ни выбрал, она заберет тебя с собой. Ты навсегда останешься здесь, в Тихом затоне.

— А… если я не хочу?

Девушки присели, обхватили головы руками и запричитали.

От их крика резануло слух.

Старик помрачнел:

— Значит, тебе не нравится ни одна из твоих невест? Ты очень обидел их, мужчина. Придется вызвать их сторожа. Ты спишь там, сторож?

Позади Мельника вспенилась вода, будто чайник на плите кипел.

Отпрянув в сторону, он оглянулся.

Темная вода и впрямь дымилась.

Прямо из пара на берег выходило настоящее чудовище с человеческим туловищем, щучьей головой и узловатыми когтистыми лапами.

Пасть ходила ходуном, ряды наточенных зубов блестели в лунном сиянии. Русалки с криком забежали за спину сторожа, а тот уже протягивал лапу к Мельнику. Виталий отшатнулся, попятился, но наткнулся спиной на старика. Тот крепко стоял на ногах, преграждая нарушителю спокойствия последний путь к отступлению.

— Это… это кто?! Кто это?! — испуганно закричал Мельник, хотя не слышал собственного голоса.

Дед Иван молчал, затихли даже русалки. Сторож Тихого затона щелкнул зубами, из пасти раздался скрипучий булькающий голос. Слова было едва разобрать, но Мельник все понял:

— Я — смерть твоя!

Руки потянулись к его шее. Хотелось сопротивляться, но не осталось на это сил. Вот мерзкие руки обхватили горло, медленно начали сжимать, Виталий почувствовал, как заканчивается воздух…

… и вскочил, закашлявшись.

Ничего не было.

Стояла светлая и теплая августовская ночь. Вернее, она уже понемногу переходила в серое утро. Только над самой водой клубился утренний туман.

Мельник тряхнул головой, огляделся.

Никаких русалок.

Никаких уродливых сторожей со щучьими головами.

Вот лодка, вот давно погасший костер, вот палатка, из которой доносился мощный храп подвыпившего деда Шалыги. Все же Мельник решил не сдерживать себя: несколько раз перекрестился, тряхнул головой и выполз из спальника. Теперь уже не во сне, а наяву.

Мочевой пузырь и впрямь прижимал, поэтому, хоть и был Виталий под впечатлением ночного кошмара, все равно осторожно отошел подальше от поляны, за дерево, и быстренько сделал свое дело, невольно прислушиваясь при этом.

И — услышал.

В заводи плескалось что-то большое. Теперь он не спешил делать выводы. Сначала ущипнул себя за руку, потом вытащил зажигалку и, после того как высек огонь, поднес к нему руку. Когда укусило, наконец убедился: на этот раз он не спит.

Плеск ему не мерещится.

Так плещется в воде большая рыба.