Последний секрет - Бернард Вербер (2019)

– Наверное, у Жиордано тоже. В лимбической системе имеется более мелкая структура под названием гиппокамп. Это вместилище нашей личной истории. Гиппокамп непрерывно сравнивает каждое новое ощущение со всем, что мы чувствовали в прошлом и что уже находится в памяти.

Лукреция выглядит зачарованной.

– Придумали же название – гиппокамп, морской конек! Не иначе этот участок напомнил ученым подводного обитателя.

Исидор листает страницы научной книги, потом возвращается к колбе.

– Два полушария соединены мозолистым телом – беловатым веществом, по которому логическое мышление соединяется с поэтическим.

– Похоже на большой ком бараньего жира.

– Два больших багровых шара внизу – таламусы, контрольный пункт всей нервной системы. Еще ниже расположен гипоталамус, главный регулятор. Это внутренние биологические часы, круглосуточно управляющие ритмом нашей жизни, наблюдающие за потребностью в кислороде и воде в крови. В гипоталамусе рождается чувство голода, жажды, сытости. У мужчин он запускает половую зрелость, у женщин управляет менструальным циклом и оплодотворением.

Теперь Лукреция начинает видеть в колбе не просто кусок мяса. Она говорит себе, что перед ней органический суперкомпьютер. Здесь есть и датчик времени, и центральный чип, и материнская плата, и диск памяти. Компьютер из плоти.

– Ну, и еще ниже – гипофиз, исполнитель пожеланий гипоталамуса. Эта крохотная шестимиллиметровая железа впрыскивает в кровь большую часть гормонов, чтобы мы реагировали на положительные и отрицательные стимулы извне.

Лукреция снова просматривает список мотиваций. «Действительно, – думает она, – первичные потребности нужны для обеспечения первого мозга – рептильного[1], органа выживания: прекращения боли и страха, питания, размножения, поиска убежища. Вторая группа мотиваций нужна для обеспечения потребностей второго мозга – мозга млекопитающего, это эмоции: злость, долг, сексуальность, прочее. Наконец, третий мозг, кора – сугубо человеческий мозг – служит для обеспечения мотиваций третьей группы, проистекающих из нашей способности к воображению: например, потребности в личном пристрастии…»

Журналисты молча смотрят на мозг необыкновенного человека.

– Жиордано разглядел в нем что-то такое, из-за чего вызвал нас…

Исидор опять тянется за лупой.

– Вижу множество мелких отверстий, усеивающих разные участки.

Разбуженный вдруг внутренним будильником, Исидор смотрит на наручные часы, как будто у него назначена срочная встреча, и включает телевизор, показывающий новости.

– Простите, пришло время.

– Вам понадобилась информация в разгар расследования?

– Сами знаете, это моя единственная причуда.

– Я думала, это сладости.

– Одно другому не мешает.

Исидор уже погружен в последние известия.

Сначала идут внутренние новости. Падение на бирже вызвало грызню президента с премьером. Крах ценных бумаг усугубили, похоже, компьютеры, предназначенные для продажи акций при достижении курсом определенного потолка. Премьер-министр требует проверки программ, загруженных в эти компьютеры, для предотвращения искусственного увеличения и последующего падения курсов на мировых биржах.

Парламентские выборы. Оппозиционный политик заявляет, что проблема этой страны – в исчезновении мотивации. Все заботятся только о собственном сиюминутном удобстве. Никто больше не сражается за первенство, все сводится к нежеланию слишком быстро скатиться в категорию последних. И если бы одно это! Предприниматели демотивированы пошлинами и бюрократией, создатели богатств – налогами, все в стране происходит так, будто главная цель заключается во всеобщем уравнивании при поражении.

В мире: генеральный секретарь ООН потребовал от Сирии внесения поправок в школьные учебники истории, где утверждается, что концлагерей никогда не существовало.