«Успокойтесь. Пока вы не станете красноречивее, вам придется побыть взаперти. Слыхали о сенсорной изоляции? Это худшее, что можно сделать с мозгом. Не давать ему никакой пищи, исключить зрительные, осязательные, слуховые впечатления. Никакого чтения. Мозг будет голодать. Наши органы чувств постоянно радуют нас информацией. Малейший стимул восхищает мозг, потому что несет подлежащее размолу зерно. В обычной жизни мы постоянно получаем тысячи стимулов. В смысле сенсорной стимуляции мы – избалованные дети, хотя не сознаем этого. Но если этот вечный праздник чувств, считающийся нормой, останавливается, мы теряемся. Надеюсь, применять к вам это воздействие придется не слишком долго, и вы своевременно изъявите желание сотрудничать. Вы увидите, неподвижность сильно дестабилизирует в мире, правилом которого является движение».

Новый удар ногой в стекло. Она решила не останавливаться, действуя, как лесоруб, валящий дерево серией повторяющихся ударов.

– У вас нет на это права!

«Это правда. Если бы вы только знали, как я сожалею из-за необходимости так поступать».

Она перестает бить в стекло и приближает лицо к камере. До объектива остаются считаные сантиметры.

– Вы странный! Не знаю, кто вы, незнакомец, прячущийся за экраном, но чувствую ваше смущение. Это я вас смущаю? Или необходимость причинять мне страдания? Можно подумать, что в вас скрыто несколько личностей.

Не отступать. Сохранять инициативу.

До сих пор ответы появлялись на экране почти автоматически, теперь же Лукреции приходится ждать.

– С кем я говорю? – напирает она.

Отпрянув от стекла, она со всей силы бьет по нему кулаком.

– Кто находится за стеклом? КТО?

На экране появляется ответ:

«Если вас когда-нибудь об этом спросят, скажите, что мое имя… Никто».

В комнате гаснет свет.

53

Жан-Луи Мартен вступил в соперничество с шахматными программами и быстро понял, что скоростью вычисления они превосходят человека.

Затем он проанализировал матч в мае 1997 года, когда Гарри Каспаров проиграл 2:3 машине Deeper Blue в нью-йоркском зале «Миллениум».

В тот день мы потерпели принципиальное поражение. Лучший из людей не смог сравняться с машиной.

Больной стал изучать мыслительный процесс шахматных программ последнего поколения, первые шаги новой дисциплины под названием искусственный интеллект.

Именно тогда Жан-Луи Мартен захотел освободить свой разум из панциря бездействующей плоти и пересадить его в несокрушимый стальной носитель.

54

«Никто?»

Странное имя, думает Лукреция.

Что, если это не человек?

Она смотрела, конечно, фильм Стэнли Кубрика «2001 год: Космическая одиссея», где компьютер ХЭЛ взбунтовался против людей.

Вдруг теперь то же самое выкинул… Deep Blue IV?

Немыслимо. Для этого машина должна обладать волей, иметь умысел, осознание собственного «я».

Сам Сэмюэл Финчер ясно сформулировал это во время матча: у машин нет душевных состояний, они не хотят ни дополнительного электричества, ни дополнительных программ. В этом их сила и их слабость.

Во всяком случае, гипотеза Deep Blue IV имеет одно достоинство: появление внятного мотива – мести. Если у кого и были причины испытывать неприязнь к Фишеру, так у этой груды железа…

Deep Blue IV – убийца?

Как, интересно, он настиг бы жертву? Компьютер лишен зрения…

Впрочем…

Компьютер, подключенный к интернету, способен использовать множество возможностей информационных сетей. Он может иметь доступ ко всем общественным камерам, ко всем веб-камерам, к камерам наблюдения. Компьютер может наблюдать за индивидуумом, следить за ним и подстерегать моменты его уязвимости.

Журналистка начинает бояться, что ввязалась в гораздо более важную историю, чем полагала первоначально.

Ставка мирового масштаба. Люди против машин.