Канцелярская крыса - Константин Соловьев (2020)

«Они все здесь рехнулись, — тоскливо подумал Герти, ерзая на стуле для посетителей, — От Шарпера до последнего клерка. Верят своей проклятой механической игрушке как оракулу. Какое-то неистовое поклонение, ей-богу… Не удивлюсь, если через пару лет им придет в голову возлагать счетной машине жертвы. А что, очень миленькая будет картина. Быть может, я когда-нибудь прочитаю об этом в „Таймс“…»

— Все ошибаются, — заметил он вслух, стараясь держаться доброжелательно и открыто под вдавливающим в кресло серым взглядом второго заместителя, — Говорят, даже Моцарт, исполняя свои симфонии на рояле, бывало, ошибался. Попросту случайно нажимал одну клавишу вместо другой. Что уж говорить о таком сложном аппарате, как ваш «Лихтбрингт»? Предположим, отошел у него где-то провод или, скажем, заело шарнир…

Мистер Беллигейл поднял руку, вынуждая Герти замолчать.

— Полковник, восемь лет назад я лично участвовал в монтаже «Лихтбрингта» и относительно знаком с его архитектурой. Уверяю вас, более надежной и защищенной машины не существует. Даже если на землю хлынет огненный град, который размолотит Новый Бангор в крошку, «Лихтбрингт» продолжит функционировать и при этом не допустит ни единой ошибки. Он создавался как инструмент высочайшей надежности. В его структуре есть три…

— …логических контура, которые уничтожают даже мельчайшую вероятность ошибки. Спасибо, мистер Беллигейл, я знаю. И искренне уважаю создателя этой машины, кем бы он ни был. Но все же задумайтесь. По иронии судьбы, чаще всего тонут те корабли, которые еще на стапелях торжественно именуют непотопляемыми. И больше всего галстуков сожжено именно патентованными утюгами, которые совершенно безопасны в использовании.

Мистер Беллигейл рефлекторно коснулся своего галстука, остро очерченного и похожий на свисающий с его шеи меч палача. В отвороте его безукоризненно выглаженной рубашки на миг мелькнул его кадык, бледный и острый.

— Я понимаю, к чему вы апеллируете, полковник. Но вынужден отвергнуть ваше предположение немедля. «Лихтбрингт» не ошибается. Или вам придется предоставить существенные доказательства в пользу этой теории.

Герти ощутил подавленность. Перспектива борьбы с невидимым механическим чудовищем, надежно укрытым в толще земли и представляющим собой пышущие паром мили трубопроводов и колючих шестерней, представилась ему не более заманчивой, чем преследование германских шпионов. С другой стороны, она была куда безопасней. В отличие от шпионов, счислительные машины не оборудованы оружием и не способны причинять вред человеку, в чем уже заключено немалое их достоинство.

Мгновением спустя на воображаемом горизонте Герти, уже затянутом свинцовыми предгрозовыми тучами, зажглась крохотная звезда.

— У меня есть доказательства! — выпалил он решительно.

Мистер Беллигейл приподнял бровь. На любом другом лице подобное мимическое движение выглядело бы выражением легкого удивления. На лице второго заместителя оно выглядело зловеще.

— Слушаю вас, полковник.

Герти небрежно положил на стол мистера Беллигейла увесистую папку, которую на протяжении всего разговора держал в руках.

— Вот.

Мистер Беллигейл даже не сделал попытки ее открыть.

— Что это?

— Это материалы по делу Бангорской Гиены.

— Помню. Уинтерблоссом, так?

— Он самый, — Герти кисло улыбнулся, — С разрешения мистера Шарпера я приступил к собственному расследованию. И вот что я получил, когда запросил у вашего «Малфаса» всю соответствующую документацию.

— Спасибо, мне знакомы эти материалы.

— И все же взгляните. Пожалуйста.

Мистер Беллигейл беззвучно открыл папку и принялся читать. Его бесцветные глаза быстро бегали по строкам. И чем ниже они опускались, тем больше в их углах собиралось крохотных морщинок.

— Что за ерунда? — наконец спросил он, отрываясь от чтения, — Это не дело Уинтерблоссома. Это сборник рецептов пирога с ревенем.