Канцелярская крыса - Константин Соловьев (2020)

Терминал едва заметно дрожал и вибрировал, из его щелей пробивались, мгновенно тая, язычки белесого пара. Герти, как обычно, ощутил себя неуютно, представив, как в недрах здания Канцелярии сейчас вертятся шестерни и стучат поршни механического титана.

Наконец терминал изрыгнул из себя стопку еще горячих листов. Мистер Беллигейл взял их в руки, многозначительно взглянув на Герти. Тому оставалось лишь изобразить на лице вежливое любопытство. Что ж, стоило хотя бы попытаться. Быть может, это было глупо, но, в конце концов, он выиграл для себя немного времени. Интересно, стоит ли ему захватить респиратор в Коппертаун? Говорят, там отчаянно едкие испарения, а уж после аварии…

— Ничего не могу понять, — раздраженно произнес мистер Беллигейл, рассматривая листы, — Какая-то шутка?

— Что такое?

— Послушайте…

Мистер Беллигейл прочел, без всякого выражения, но с явственным отвращением на лице:

Из Франции вы прибыли? К Лондону спускаетесь? Видали Джорди Щенка и его красавицу? Бывали вы в заведении, именуемом Борделем? А видели вы Светлость Джорди, скачущего на гусыньке?[114]

— Очень мило, — заметил Герти нарочито ровным голосом, — Кажется, что-то подобное я читал у Хогга.

— Это не дело Уинтерблоссома!

— Да, полагаю, не оно.

Мистер Беллигейл взглянул на Герти так, точно перед ним сидел германский шпион во плоти. В какой-то краткий миг Герти даже показалось, что проще всего будет мгновенно принять вину на себя, включая взрыв в Коппертауне. Впрочем, справедливости ради, мистер Беллигейл не посчитал необходимым излишне задерживать на нем свое внимание.

— Возможно, какая-то мелкая техническая оплошность, но не серьезная ошибка, — заметил он, — Скорее, старик Бэнсон явится на поклон к Папе Римскому[115], чем машина ошибется.

Герти постарался изобразить что-то вроде вежливого сочувствия. Как и полагается джентльмену, наблюдающему за тем, как другой джентльмен находится в весьма затруднительном положении, но не желающему разрушать эту картину.

— Быть может, стоит попробовать еще раз?

— Вы правы, полковник. Попробуем.

Мистер Беллигейл повторил в микрофон свой запрос. В этой раз каждое слово он произносил предельно четко, через равный интервал. Ждать пришлось даже меньше, чем в прошлый раз. По терминалу прошла короткая дрожь и на его поверхность выбросило одну-единственную карточку вроде почтовой открытки. Это не могло быть делом Уинтерблоссома, но Герти все равно терпеливо ждал, пока второй заместитель пробежит ее глазами.

— Что за дьявол?

— Опять ошибка?

— Вероятно.

Мистер Беллигейл швырнул карточку на стол. И, хоть она была перевернута, Герти в несколько секунд успел прочитать ее содержимое, состоящее всего из двух строк:

«Считаю необходимым довести до сведения всех лиц, которые в силу обстоятельств имеют касательство, что миссис Бьюконен в среду после обеда выпила два стакана сельтерской с сиропом».

Более ничего на карточке не значилось.

— Кто такая миссис Бьюконен? — ошарашено спросил Герти.

— Не имею ни малейшего представления, — раздраженно произнес мистер Беллигейл, разглядывая злополучную карточку, — Какой-то сбой, по всей видимости. Что-то вроде короткого замыкания.

— Но «Лихтбрингт» не совершает ошибок.

— Как будто бы я не знаю!

— Может, попробовать еще раз? — осторожно предположил Герти.

Мистер Беллигейл уже не был так уверен, как несколькими минутами ранее. Впервые в его образе, прежде казавшемся Герти безмерно зловещим, проступило что-то новое. Прежде никем не виденное и оттого непонятное.

— Вы считаете?

— Конечно. Попробуем еще раз.