Давай сыграем в любовь - Лана Черная (2020)

— А у тебя девок сколько было, а? — возвращаю ему его же тон. Я тоже умею задавать неудобные вопросы и держать покерфейс. И даже желание откатилось, уступив место здравой злости и…горькой обиде. Не принял и не примет такой, какая есть. Такой, какой меня выставляет пресса и какой я могла бы стать, если бы не одна маленькая хитрость. Не принял, потому что ищет во мне ту, что давно умерла. Если вообще жила когда-то во мне.

Клим дёргает плечом, но отвечать не спешит, постукивает большим пальцем по боку телефона. И я залипаю на этом жесте, каким-то шестым чувством узнавая ритм. Та самая мелодия. Свадебная. И ритм снова складывается в слова, а я понимаю: не ответит мне Клим, потому что для мужиков — это ничего не значит. Это их природа. А принять нас на равных они не могут. Количество ему подавай. Надо же, какой ханжа.

— Много, наверное, — удивляет меня Клим откровенностью и мой сарказм застревает в глотке. — Я десять лет назад с катушек слетел и трахал все, что двигается женского пола.

— И кошечек с собачками? — всё-таки не сдерживаюсь, хоть голос безбожно фальшивит.

— Я предпочитаю двуногих и безмозглых для быстрого секса без обязательств, — хмыкает, выстукивая ритм. — Так что точное количество не скажу. Не считал.

Много — это неплохо. Много означает, что не нашлась та единственная, ради которой он снова ожил. И я ничего не разрушила, с лёгкой руки Мэта ворвавшись в устоявшуюся жизнь Клима. А ещё он ревнует! Совершенно точно ревнует, с силой сжав телефон, того и гляди треснет. А как по скулам желваки гуляют и мрачная тень в каждой черте красивого, словно выточенного талантливым скульптором, лица. И этот взгляд, готовый испепелить звонившего даже сквозь сотни мегагерц сотовой связи.

— Трое, — признаюсь, вмиг ощутив неимоверное облегчение, как змея, скинувшая с себя опостылевшую шкуру.

Упираюсь затылком в кованую спинку и прикрываю глаза.

Обнажать душу, так до конца.

— Первым и постоянным был Мэт. Он приучал меня к себе и ласкам. Научил, как доставить удовольствие мужчине и как получить удовольствие самой. Правда свой единственный за десять лет оргазм я испытала не с ним. А он так и не научился, — кривая усмешка трогает губы.

— Дальше, — поторапливает Клим, а я больше не слышу мелодию звонка. На беззвучный включил, что ли?

Подтягиваю ноги к груди, обнимаю их и укладываюсь на бок.

Так гораздо проще, чем лежать перед ним полностью обнаженной и откровенной.

Вздыхаю. Дальше, так дальше.

— Вторым стал партнёр Мэта, которого он оставил без бизнеса и семьи благодаря мне. А потом появилась Лола. С ней я… — закусываю большой палец, вспоминая красивую и грациозную Лолу. Огненную в жизни и в постели. Профессионалку и нимфоманку. Она была помешана на сексе и нуждалась в нем так же, как в воде и пище. Лола научила меня женственности, модно и красиво выглядеть. А ещё она открыла мне волшебство оргазма. — С Лолой мы придумали гениальную и совершенно простую, как нам казалось, игру. Я соблазняю, она ублажает. Но в теории все проще, чем на практике.

Снова притихаю. Самой большой проблемой оказался Мэт со своим фетишем трахать меня после моих приватных танцев. Тогда Лола и предложила себя…мне в качестве оптимального решения.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Трое… — хрипит Клим. Выныриваю из своего укрытия, потому что не смотреть на него ещё хуже, чем видеть сжатые кулаки, острые скулы и складку между бровей, которую хочется разгладить губами. Узнать, какая у него злость. Острая и горькая, как васаби или удушливая, стягивающая тугими кольцами душу? Вытрясти из него, почему он злится. И почему смотрит так, что мне хочется убежать от него на край света и молить, чтобы не отпускал?

И я тону в его черном, как смола, взгляде в надежде отыскать тот голод, от которого поджимаются пальчики и оживают чёртовы бабочки.