Мощи святого Леопольда - Борис Конофальский (2019)

Пока он подгонял мальчишек, не заметил, как к нему подошли два самых старых, из солдат, что были с ним сейчас. Подошли, стали рядом молча, ждали, пока он их заметит. Он заметил, спросил холодно, глядя на них сверху вниз:

— Ну, чего вам?

— Пришли вам спасибо сказать, благослови вас Бог.

— Чего еще, за что? — чуть теплее отвечал кавалер.

— Думали, что смерть нам пришла, еретики нас в плен не берут, вы бы могли с человеком своим уйти, кони-то у вас добрые, а вы не побежали, думаем, что мало таких господ, как вы, мы видели за все время, что служим, — говорил один.

— Да будет вам, никакой я не особенный, — сказал Волков, — и бежать я собирался, только думал, как бы так сделать, чтобы вас поменьше порубили. Да мальчишек моих сберечь хотел.

— Даже ежели и так, все одно сразу не побежали, — продолжил второй солдат, — да и то, что дозор выслали, нас сначала-то позабавило, думали, дуркует господин, а потом поняли, что не зря вы боялись. Знали, что делали. За то и говорим вам — спаси вас Бог.

— Ладно, будете благодарить, когда из этого поганого города вас выведу, — сказал Волков прохладно, делая вид, что ему благодарность солдат особо и не нужна.

А на самом деле он был польщен. Во время схватки, за мучительным напряжением, да и после, он еще не понимал, что его действия спасли солдат, а солдаты это поняли, как-только враг стал пятиться.

Тем временем труп убитого рыцарем сослуживца солдаты погрузили в телегу, туда же Хилли-Вилли положили снятые с вражеского сержанта доспехи. Копье и щит с гербом Ливенбахов, лежали уже там. Волков опять послал вперед дозор, и дал приказ двигаться в винный дом. Еган рассказывал, какую адскую боль он вытерпел и показывал торчащий из ляжки арбалетный болт. Хилли-Вилли слушали его, открыв рот. Только что эти мальчишки спасли своими меткими выстрелами их всех, но они этого как будто не понимали, настоящим героем для них был господин рыцарь, и его человек Еган, который так мужественно переносил страдания.

Волков приглядывался к ним. Он все ждал, они кое-что должны были ему сказать, но мальчишки болтали с Еганом, и ему пришлось их подозвать.

— Ничего не хотите мне сказать? — произнес он тихо, когда те уже шли рядом с его конем.

Они переглянулись.

— Ну! — настоял кавалер. — Говорите.

— Ну это, — начал один из мальчишек, — мы у того убитого кошель нашли. Полный.

— Почему не сказал всем? — сурово спросил кавалер.

— Так побоялись, — сказал второй, — думали, как бы не украли его у нас.

— Он не ваш. Он общий, вы должны были всем сказать.

— Господин, но вы же сказали, что все, что у него есть, наша добыча, — удивленно сказал мальчишка, тот, что целился.

— Доспех, оружие, кольца и перстни, конь, одежда, даже исподнее — ваше. Деньги — общие. Они принадлежат всем, кто с вами был в бою.

— Простите, господин, мы не знали, — сказал тот, что подносил запал, и протянул кавалеру кошель, — тут почти семь талеров.

— То, что вы не знали — моя вина, — Волков забрал деньги, — но в следующий раз знайте, за сокрытие денег выгоняют из корпорации, а иной раз и вешают, или кончают дело тихо, по-солдатски — ножом.

— Ясно, ясно, — кивали мальчишки, — будем знать.

— Солдаты, — крикнул Волков, — на теле сержанта найдено семь талеров, каждый получит свое, согласно закону.

Солдаты радостно приветствовали это сообщение, не будь в телеге трупа их сослуживца, радовались бы больше.