Мощи святого Леопольда - Борис Конофальский (2019)

И дурак дал, теперь он бил не по коню, а по седоку, но рыцарь встретил удар, как и положено, легко отвел его щитом, и чуть склонившись вперед, мечом проткнул дураку сердце. Молот отлетел от камня мостовой, и дурак выронил его из рук, стоял, лапал себя за грудь в том месте, где только что была холодная сталь. Как он подыхает, кавалер смотреть не стал, он тронул коня ко второму, тот наклонился, чтобы поднять топор, Волков подъехал к нему и, как положено, с оттягом, махнул секущим ударом по голой спине так, что кожа расползлась, так, что белые торцы разрубленных ребер было вылезли. Дурак поднял голову, глянуть, что это там такое его беспокоит, и не было ни страха в его тупых глазах, не было ни боли, ни удивления, он просто тупо смотрел, как над его головой поднимается меч и как опускается ему на голову, раскраивая ее. Да так, что глаза его, вдруг стали глядеть в разные стороны.

А кавалер думал, о том, что, не сильно ли он рубил, не повредил ли драгоценный меч об крепкую башку дурака.

И тут перед его глазами мелькнуло, что-то и его залило, густой и горячей кровью, и на доспехи и на лицо попало. И он увидал, как из шеи коня выходит, лезвие косы, ржавое и, но с хорошо заточенным краем. И кровь струилась по лезвию, и по гриве коня и на руки ему летели крупные капли. А конь не заржал даже, не встал на дыбы, просто стал валиться, и не как обычно падают кони, а вперед, словно передние ноги его не могли больше нести седока и подкосились. Волков едва успел вытащить ноги из стремян, как конь рухнул на мостовую. Он не знал как, он отразил удар косой, и не угодил левой ногой под падающего коня. И как устоял, хотя и получил еще один удар косой по шлему и плечу. И сделал пару шагов назад. Собрался, поправил шлем и огляделся. Доктор Утти стоял в пяти шагах от него, доктор улыбался, да улыбался, он был настолько близок, что в большую дыру на маске кавалер видел обломки его черно-желтых зубов и почти черные, видимо, от болезни губы. А еще по маске ползали сотни вшей. Но не цвет губ доктора удивил воина и не его вши, а то, что чуть правее Утти, как ни в чем не бывало, стоял дурак с дырой в груди, и сжимал в руках молот, а еще правее, стоял второй, дурак с разрубленной башкой и с топором. Хоть и стоял он, скособочившись, и хоть часть головы его чудом держалась, едва не отваливалась, топор, тем не менее, он сжимал крепко.

— Хе-хе-хе, — засмеялся доктор черными губами, — рыцарь, рыцарь, думал убил нас, наверное уже радовался… А теперь стоит и не понимает, что тут творится. Наверное, молишься про себя, а? Может и портки попачкал.

А вот тут доктор ошибался. Не молился кавалер и уж тем более не пачкал портки. Пару раз, за свою солдатскую жизнь попадал он в ситуации и похуже этой. Он понимал, что перед ним необычные враги, но они не были неуязвимы.

— Ну, скажи, что-нибудь, рыца-а-арь, — продолжал противно подскуливать доктор Утти. — Расскажи, как молишься, да кому.

— Этого коня, которого ты, вшивый выродок, убил, я взял в честном поединке со славным кавалером Кранклем, и получил за него тяжелую рану на всю жизнь. А стоил этот конь восемьдесят талеров, и этого коня я вам, гнилью вонючему, не прощу. Вот такая будет у меня молитва.