Мощи святого Леопольда - Борис Конофальский (2019)

Он сделал шаг вперед, и, как и ожидал, доктор, да и дурак с молотом сразу на это среагировали, и коса и молот, взвились в небо, чтобы опуститься на него. И тогда он сделал шаг в сторону, в ту сторону, где поднимал топор дурак с разрубленной головой, быстрым движением, мечом, отодвинул поднимающийся топор и плечом, с силой толкнул дурака, тот не устоял на ногах, уселся на мостовую и кавалер двумя быстрыми ударами, разнес ему остатки головы. Так, что куски разлетелись. Уродец улегся и упокоился, хотя топора так и не выпустил из рук. Волков сделал еще два шага назад, чтобы не попасть под молот, коса его волновала меньше, косой доспех не пробить, только если в лицо попасть. А ты еще попробуй, попади. А вот с молотом шутки были плохи. Хорошо, что молот был у дурака, а не у доктора. Он огляделся и произнес:

— Ну вот, одним меньше. Ты уже не так болтлив, вшивый доктор?

Доктор и вправду больше не болтал, он оскалился и, подвизгивая, и пританцовывая, как дурак, кинулся на кавалера, попытался колоть его в лицо своею косой, и дурак с молотом тоже попытался нанести удар. Бил он однообразно, поднимал молот к небу и старался со всей силы опустить его на Волкова.

Удар был медленный, но уж если попал бы, то кавалеру пришлось бы худо. И что мешало Волкову быстро расправиться с этими двумя, так это то, что действовали они слаженно, били почти одновременно, заходили с разных сторон, так, что ему приходилось все время перемещаться, и ждать своего шанса. И еще доктор все время нервно и противно похихикивал от азарта. Наконец шанс кавалеру выпал, доктор, отошел слишком далеко, чтобы зайти сбоку, а дурак не стал его ждать и попытался в очередной раз обрушить молот на кавалера. Волков опять легко ушел от удара и, сделав шаг навстречу, дотянулся мечом до недоумка. Он самым кончиком меча достал до правой руки, и как бритвой срезал тому правую кисть. А дурак снова стал поднимать молот к небу одной рукой, поднял и удивленно уставился на свою отрубленную кисть, которая все еще весела на древке молота. Рискуя получить удар косой, вместо того, чтобы уйти в сторону, Волков решил довести дело до конца. Пока недоумок разглядывал свою кисть, он сделал быстрый шаг к нему и точным движением отсек ему и вторую руку. Молот вместе с руками упал на мостовую. И тут же он получил удар косой, по плечу и шее. Коса только звякнула о доспехи. Кавалер сделал шаг в сторону, снова чуть поправил шлем и сказал:

— Еще одним меньше, — и одним движением срубил удивленному дураку, который стоял и рассматривал свои обрубки, голову. — Так, что ты там говорил, вшивый уродец, про молитвы и обгаженные портки.

Доктор Утти остановился, его омерзительная пасть выдала нечто среднее между собачьим визгом и хихиканьем, затем по его брюху прокатился огромный ком, вздымавший одежду и на камни мостовой из него выпала огромная крыса. Черная, жирная, она лежала на мостовой одно или два мгновения, стуча по камням хвостом с которого слезала желтая кожа, а толщиной с он был с большой палец руки взрослого мужчины. Крыса была больше кошки. Волков никогда не видел ничего подобного, хотя крыс то он повидал, особенно в тех местах, где враги не давали друг другу похоронить покойников. А доктор залился лаем-смехом, ему нравилось видеть, как кавалер реагирует на его крысу:

— Дураков моих ты убил, ры-ы-ыцарь, так познакомься с моими подружками.