Вассал и господин - Борис Конофальский (2019)

— Это болт, а не стрела, балда, — сказал Волков, усмехаясь глупости монаха. — Надо будет у Егана спросить, по-моему, ни одного не осталось. Нужно будет сделать.

— А еще вы ж помните, в книге сказано, что его можно убить, когда он в облике человеческом. Тогда его просто убить, как человек. Простым железом.

— Да уж это я смогу, только надобно знать, кто он.

— Если тут такой есть, — сказал монах, чуть подумав, — то узнаем, найдем. Людей тут очень мало, ликантропусу тут и затеряться негде будет.

— Хотелось бы, чтобы не было тут никого, кроме обычных волков, их бы и Бертье перебил бы.

Юный монах помолчал, еще раз заглянул в бумагу и спросил:

— А что же, для вас привет от госпожи Анны и аббата не важен совсем?

— Важен, важен, — почти небрежно сказал кавалер, — напиши им, что и я за них молюсь. И рад, что госпожа Анна удачно разрешилась.

Монах странно посмотрел на него и думал еще что-то сказать, но пришел Еган и бесцеремонно перебил его:

— Господин, пойдемте, поглядите, как быка в хлеву поставить, чтобы ему там просторно было и чтобы место для коров осталось. Вот, думаю, завтра двух мужиков на покос оправить, бык-то здоров, ему много сена зимой потребно будет.

Волков, хоть и нехотя, но встал и пошел с ним смотреть, какой быку загон в хлеву выстроить.

А монах остался сидеть за столом все еще удивленный.

* * *

Засыпал он всегда быстро, до двадцати досчитать не смог бы, как сон овладевал им. А тут лег, вроде, и нога не болела, а мысли в голову все лезли и лезли. У палатки костер, там два солдата не спят. И он не спит. Ворочается с бока на бок. Нет, о потраченных деньгах он уже не думал, он знал, что выжмет из этой земли все, что потратил, а вот волки ему докучали, даже в мыслях покоя не давали. Если мальчишка Брюнхвальд ничего не путает и если здесь в и вправду бродит ликантропус, то людишки отсюда могут и разбежаться. Хотя нет, крепостным никуда не уйти, они считай на привязи. А солдаты… так они люди не робкого десятка, это еще неизвестно, кто кого напугает — волк их или они волка. Но все равно нужно будет заняться им. Нужно пару болтов из серебра заказать. Дьявол, он забыл у Егана спросить, может, в сундуках где или в мешках с доспехами и оружием валяется, еще тот болт из Рютте. Он как раз тут вспомнил про Рютте и зачем-то про письмо аббата. И тут же про госпожу Анну фон Деррингхоф подумал. Вспомнил, подумал, и тут сон, что подкрадывался к нему даже через тревожные мыли, сразу отлетел. И только одна мысль осталась в голове его. Зачем же госпожа Анна привет ему предавал? Зачем эта красивая и благородная женщина говорила, что молиться за него? Отчего не забыла его? И зачем написали ему, что дочь у нее родилась. Зачем? И тут мысль ему в голову пришла, как болт арбалетный прилетела, звонко щелкнув о шлем, и такая она была яркая, что, позабыв, что вставать ему нужно спокойно, чтобы ногу не бередить, вскочил он на солдатской кровати своей.

Сел, сначала посидел обалдело, а потом закричал:

— Еган!

Вскочил и вышел из палатки босиком и в исподнем.

— Ну, чего вам, чего не спится, болеете? — раздалось озабоченное бухтение в соседней палатке.

— Монах где? — Волков заглянул к Егану в палатку.

— Тут он, рядом, дальше в платке. Чего же вам не спиться-то, а? И еще меня будят, у меня дел столько было, что ноги отнимаются. А они опять будят посреди ночи.

— Молчи, нашел бы мне слугу, я тебя о том сколько дней уже прошу, я тебя и не будил, — сказал Волков и ушел.

Брат Ипполит тоже спал, но письмо Волкову он нашел сразу, как только зажег лампу. Сам встал рядом, моргая на свет. Кавалер схватил то письмо и стал искать место про себя. Про душу и спасение — не то, про службу и про паству — не то, про новые лекарства — не то… Вот: