Башмаки на флагах. Том первый. Бригитт - Борис Конофальский (2020)

— Господин Эшбахт вёл себя бесчестно, Зейдлиц имеет право требовать сатисфакции. И если фон Клаузевиц, к нашему глубочайшему сожалению, готов принять вызов вместо своего сеньора, то пусть так и будет.

Глава 15

Ну теперь-то у Волкова и последние сомнения исчезли, что всё это дело затеял Теодор Иоганн. Кавалер просто не знал, зачем молодому графу это нужно, неужто он хотел выслужиться перед курфюрстом? Неужели для того, чтобы показать себя перед герцогом, он даст согласие на поединок, который может закончиться и смертью этих смелых людей?

— Когда и где господам будет угодно встретиться? — спокойно продолжал молодой граф.

«Конечно, даст, этот ни перед чем не остановится».

— Что ж тянуть, раз можно кончить дело немедля, — произнёс Георг фон Клаузевиц, снимая плащ и отдавая его Увальню. — Если господин Зейдлиц будет не против?

— Я не буду против, сейчас так сейчас, — ответил фон Зейдлиц решительно и тоже снял шубу.

— Ну что ж, господа, — громко произнёс Теодор Иоганн, — господин фон Зейдлиц требует сатисфакции от господина фон Эшбахта, но этот вызов принимает чемпион фон Эшбахта кавалер фон Клаузевиц. Драться решено на мечах и кинжалах и без доспеха. Господа решили драться здесь и сейчас.

Да, молодой граф вёл дело к поединку. И для своей цели он готов был пролить чужую кровь.

Но вот только Волков всё-таки был не таков. Как ни хотел не доводить до этого, как ни берёг свой оставшийся козырь до последнего, но тут он уже не выдержал. Не мог он допустить, чтобы его рыцарь рисковал ради него — и не в бою, а на этом глупом поединке. Он знал, что ему это ещё откликнется, откликнется неприятностями большими, чем сегодняшние, и тем не менее, он сказал:

— Остановитесь, господа.

— Что ещё? — нетерпеливо крикнул фон Зейдлиц

— В поединке нет надобности, — он полез в кошель и достал оттуда склянку. Поднял её над головой, чтобы все видели. — Вот яд, которым господин Шоуберг собирался меня отравить.

— Это отвратительная ложь! — заорал фон Зейдлиц, багровея лицом. — Вы лжец, Эшбахт!

— Нет, не ложь. У меня есть письма Шоуберга к Элеоноре Августе фон Мален, в которых он пишет, что купил яд для меня у старой повитухи за пять талеров.

— Мы даже не будем читать ваши письма, — шипел молодой граф.

— Это навет! — кричал фон Зейдлиц.

— Верно, верно, — тут же поддерживал его Теодор Иоганн, — это клевета на все добрые дома нашего графства.

— Сын мой, — заговорил старый граф, приходя так же, как и все, в волнение, — это очень серьёзное обвинение. Очень серьёзное.

— Что ж, — холодно произнёс кавалер, он, кажется, сейчас был один, кто оставался спокоен, — я буду писать епископу Малена, или лучше даже архиепископу Ланна, чтобы он прислал сюда святых отцов, опытных святых отцов из Священного Трибунала, чтобы они провели расследование и установили доподлинно, был ли Шоуберг отравителем.

— Плевать мне на ваших попов! — закричал Зейдлиц. — И я…

Старый граф прервал его движением руки и заговорил, обращаясь к Волкову:

— Сын мой, обвинение сие весьма тяжко, и даже святые отцы из Трибунала захотят услышать свидетелей. Есть ли у вас свидетели? Письма письмами, но без свидетелей дело не пойдёт.

Волков обернулся назад:

— Максимилиан, пригласите госпожу Ланге.

Юноша кивнул и чуть не бегом кинулся к шатру кавалера.

Все господа, и со стороны графа, и со стороны Волкова, без единого слова и даже без единого звука стояли и смотрели, как от шатра, чуть подбирая юбки, чтобы не пачкать их в мокрой глине, спускается высокая и стройная Бригитт. Она была удивительно хороша в своём лучшем зелёном платье, небольшой шубке и с идеальной причёской, несмотря на ветер. Она раскраснелась от волнения, ведь десятки мужчин смотрели на неё, но это ничуть её не портило. Чуть сзади неё шёл Максимилиан, такой же взволнованный и краснощёкий, как и госпожа Ланге.