Следствие ведут знатоки - Ольга Лаврова, Александр Лавров (2017)

— Сказали — Лобов сегодня на учебе.

— А-а, верно. — И добавляет с гордостью за Лобова: — Кончит вуз — начальником станции будет.

* * *

По бульвару шагает Томин. Тут почти всегда встречается кто-то из своих. Одному — приветственный жест, другому кивок.

Человек, избегавший Знаменского на базе, сейчас хорошо одетый и имеющий преуспевающий вид, при приближении Томина расплывается в радушнейшей улыбке:

— Ба, Томин!

— Викулов? — спрашивает Томин без особой радости.

— Собственной персоной! — отвечает тот и с таким сияющим лицом тянет руку, что Томин невольно подает свою.

— На Петровку? Ты там? — частит он, не отпуская ладонь Томина. — А я — не угадаешь, где! Такое могу порассказать!..

Издалека кто-то целится в здоровающихся телеобъективом и щелкает затвором фотоаппарата.

— Позвони мне в «Космос», а? Нет, ты обещай! Встретимся, поболтаем, вспомянем. Номер 2-08, ладно? Я еще три дня в Москве.

— Работы невпроворот, вряд ли.

— Жалко. Ну, в другой раз. Всяческих тебе успехов. Будь здоров! — и снова протягивает руку. Томин торопливо жмет ее, чтобы поскорее отделаться. И идет дальше, выбросив Викулова из головы.

* * *

В кабинете Знаменского сидит Саша — студент университета. С виду простецкий, «русопятый». Он — один из тех, кто в конце апреля работал на базе в четвертом цехе.

— Не обязательно было приезжать, Саша, ведь сессия на носу. Продиктовали бы по телефону.

— Я хотел лично.

Что-то в его тоне заставляет Знаменского посмотреть на парня внимательнее, но тот отводит взгляд.

— Может, понадобится? — говорит он, передавая Знаменскому два листка, — я захватил списки ребят. Это физматовцы… это наши… А сколько машин… — Знаменский берется за авторучку. — Да я вырву, что вам переписывать… Здесь отмечено по дням: двадцать восьмое, двадцать девятое, тридцатое.

— Спасибо, спасибо, Саша. — Знаменский скрепляет листки вместе.

— Это вам что-то дает?

— Да, эти листочки могут сослужить хорошую службу.

— Там что-нибудь серьезное… на базе?

— Просто любопытно или есть причина? — осторожно выясняет Пал Палыч.

— Ну… — Саша колеблется, — в общем, я знаком с Леной Чугунниковой и потому… — неловко замолкает.

У Знаменского на минуту портится настроение: парень ему симпатичен.

— Хорошая девушка? — по-доброму спрашивает он.

— Лучше всех. — Саша за иронией с трудом скрывает беспокойство.

— Да, тесен мир… Но я не вправе рассказывать.

* * *

Саша бегом спускается по экскалатору — спешит на свидание.

Как всякая девушка, которой пришлось ждать, Лена в некоторой досаде:

— Ты так во мне уверен, что уже начинаешь опаздывать?

— Ленуся, разве плохо, что уверен?

— Хорошо, хорошо… только не зазнавайся.

— Никогда! — клятвенно произносит Саша. — Это твоя привилегия на всю жизнь!

Лена смеется.

— Где ты, негодяй, застрял?

— У следователя.

— За тобой водятся преступления?

— Масса, — отзывается Саша легким тоном, но невольно хмурится.

— Рассказывай!

— Не хочется отравлять вечер.

— Но я обожаю страшные истории!

— Ничего страшного… я надеюсь.

— Все равно! Признавайся сейчас же!

— Только ты не расстраивайся… На базе идет какая-то проверка. Помнишь, мы там работали, а теперь нас как свидетелей…

— У мамы?

— Да. Следователь не сказал, в чем дело, но какой-то неприятный осадок…

— Ну-у, за маму можно не беспокоиться! — беспечно говорит Лена. — Больших безобразий не допустит. Не забывай, она все-таки генеральша. Она всех держит вот так! — сжимает кулак. — К ней даже иностранцев возят.

* * *