Следствие ведут знатоки - Ольга Лаврова, Александр Лавров (2017)

— Еще, значит, игрек, — замечает Томин. — Не исключен, между прочим, и зет. Зевака на пожаре — помните его? — видел загадочные «Жигули». Подкатили к складу, постояли и умчались. За рулем сидела женщина. Нет-нет, — отзывается Томин на оживление слушателей, — приметы неизвестны. Но сдается мне, сия особа являлась проверить, хорошо ли горит.

— Шурик, не разводи хитростей на пустом месте! — урезонивает Кибрит. — Женщина помчалась звонить по ноль один.

— Если бы, Зинаида, если бы! У пожарных четко: все сообщения дежурному параллельно пишутся на магнитофон. И там зафиксирован только звонок сторожа. Этого самого Николаши!

— Какая модель «Жигулей», твой зевака не разглядел? — спрашивает Томилин.

— Светлая «двойка», универсал.

— У складских ни у кого «двойки» нет, — задумчиво произносит Томилин. — А любопытно бы познакомиться с этой дамой.

— Сомневаюсь, — пожимает плечами Кибрит. — Ну, мне пора.

— Зиночка, подожди, пожалуйста, — останавливает Знаменский. — Есть одно соображение…

— Сомневаться вольно во всем, — продолжает между тем Томин. — Я вот возьму и не поверю, что Николашу усыпили!

— И что предложишь взамен? — живо оборачивается Пал Палыч.

— Сам намешал дряни в чай. И набивался потом со своим термосом: проверьте, мол, что за жидкость, меня споили, я чистенький!

— Ты серьезно? — удивляется Кибрит.

— Нет. Но только потому, что очень он непритворно зевал! А вообще-то ничего нельзя скидывать со счетов. И даму в «Жигулях» тоже. Пламя было яркое, а сколько темного! Каламбур на скорую руку…

— Не столько темного, сколько пока не доказанного, — возражает Томилин.

— И темного хватает, — поддерживает Томина Пал Палыч. — Я не зачисляю сторожа в иксы и игреки, однако… Предположим, он скрыл визит какого-нибудь дружка. Дружок в тот вечер просто заглянул проведать. Но у него дурная репутация, поэтому лучше умолчать. Между тем дружок незаметно сыпанул в термос сонных порошков, потом под храп Николаши появились прочие дружки, вывезли со склада все, что понравилось, а для маскировки следов учинили пожар. Опровержения будут?

— Нет, — отвечает за всех Томин. — Правомерная версия. И — благо это по моей части — начинаю изучать Николашину биографию и круг знакомств.

— Пал Палыч! — Кибрит постукивает по циферблату наручных часов. — Время бежит — что ты хотел?

— Прежде всего услышать твое личное мнение. — Знаменский слегка «подлизывается» к ней ввиду предстоящей просьбы.

— Если с женской колокольни, я бы сказала, что этот склад — маленькое бабье царство. Возможны интриги, острая вражда.

— Однако с юридической колокольни к словам «поджог» и «ревизия» так и напрашивается слово «хищение»! — подхватывает Томилин.

— Ладно, — заключает Пал Палыч, — проверять будем все: Николашу, вахтера, образ жизни складских работников, вариант женской мести и тэ дэ и тэ пэ. Но по линии хищения мы плотно упираемся в вопрос о недостаче.

— Документы, естественно, в ажуре, — вздыхает Томилин. — А доказательства огонь скушал. Вот тут и…

— Может, не совсем скушал? — прерывает Пал Палыч. — Ничто не сгорает абсолютно бесследно, а, Зина? Насколько я понимаю, для химика сгоревшая пластмасса все-таки пластмасса, а не кожа и не дерево.

— Ну, теоретически…

— А практически? — настаивает Знаменский.

— Да ведь вам нужно количество! Число предметов!

— Мы не будем добиваться, восемнадцать шуб спалили или девять. Если недостача, то крупная, иначе бы не жгли!

— Одна шуба или пятьдесят, Зинаида Яновна! — присоединяется Томилин. — В таких пределах можно определить?

— Н-не знаю… Невероятный объем работы — и на пожарище, и в лаборатории… С ума сойти!..

— Зиночка, нет таких крепостей!.. Тем более ты начальник отделения, можешь добавить еще группу экспертов!

— Пал Палыч, разве моей группы хватит?

— Зинаида, ты никогда нас не подводила! — напоминает Томин.