Его Снежинка, пятая справа - Маргарита Ардо (2020)

Я был счастлив узнать, что Женя в Лондоне и далеко от всего этого шума и грязи. Я оградил её, как мог, с пеной у рта доказывая, что она никого не видела и ничего не знает. Только меня в лицо. Пострадавшая сторона.

Лишь когда все вопросы по мне были закрыты, а Линской с сообщниками взяли под стражу, я обратился к генералу Горячеву с просьбой:

— Артём Петрович, я считаю, что наша служба из-за действий генерала Линского скомпрометировала себя в средствах массовой информации и выступила не лучшим образом.

— Что ты имеешь в виду? — уточнил старший Горячев, несмотря на фамилию холодный и непробиваемый, как танк.

В своём кабинете в столичном управлении он смотрелся неотделимо и гармонично, словно другого руководителя тут и быть не могло. Крупный, крепкий, несмотря на возраст, литой, как дуб, с седыми усами и таким же ёжиком, он совсем не выглядел штабной крысой. Я слышал, что ему предлагают повышение за раскрытие большого дела, которое, кстати, не вышло за рамки службы. Новости об этом не гремели.

— По сговору и настоянию Линского, — начал я, — художественный руководитель ростовского театра Дорохов сообщил публично, что балерина его театра Евгения Берсенева сфабриковала историю о похищении. Имя честного и хорошего человека запятнано. Это необходимо исправить. Думаю, к нему должна быть применена уголовная ответственность за клевету.

Генерал откинулся на спинку кресла и посмотрел на меня, прощупывая взглядом до самых почек. Пауза — любимый его инструмент, будто учился у Моэма. Наконец, он ответил:

— Исправим, Константин. Тем более, что у нас есть доказательства тому, что ты говоришь. Господин Дорохов также находится в разработке.

— Какие доказательства?! — опешил я.

— Есть запись разговора Берсеневой и Дорохова, в котором тот признается в распоряжении Линского.

— Откуда?!

— Сделал отец Евгении, нам прислали из петербургского отделения службы безопасности, ещё когда ты лежал в госпитале. Мы придержали эту информацию до ареста Линского.

— Вот как! Но почему вы ничего не предприняли?!

Генерал Горячев позволил себе улыбнуться:

— Я смотрю, темперамента у тебя не меньше, чем у той маленькой балерины. Она, кстати, угрожала Дорохову неким другом, который умеет убивать. Не слышал о таком?

Я с трудом скрыл улыбку и прикинулся чайником.

Моя девочка. Она запомнила, что надо делать с садистами! И ведь не солгала!

— Не знаю, о чём вы, товарищ генерал! — отчеканил я.

— А кто катал Дорохова в багажнике и образ подпортил, тоже не знаешь? — усмехнулся генерал Горячев.

— Помилуйте, что у меня может быть общего с бывшим танцовщиком? — невинность в моих глазах, надеюсь, плескалась искренне.

— Вот и я подумал, что… Может, полонез Огинского? — глумился генерал.

— Увы, — пожал я плечами, — у меня нет музыкального образования.

— Ну да, из музыкальной школы ты вылетел так же, как и из Щепкинского училища, шутник. — Генерал Горячев принял строгий вид. — Но чтоб у меня больше таких шуточек не было. Тоже вылетишь! Но уже со статьёй!