Ты у меня под кожей - Юлия Резник (2021)

— Ринат Ильич уехал.

— Вот как…

А дальше что? Ну, не просить же этого постороннего незнакомого мне мужика передать Ринату спасибо? Нет, пожалуй, до такого я еще не докатилась. Поэтому, равнодушно кивнув, я безропотно вставляю свой временный пропуск в слот, дожидаюсь, пока откроется турникет, и выхожу в душные сентябрьские объятия. Такси приезжает быстро. Забрасываю сумку с пожитками на заднее сиденье, усаживаюсь сама. Машина трогается с места, минует стоянку, и тут я замечаю припаркованный Мерседес Рината. Никуда Орлов не уехал. Он просто не захотел меня видеть. Вот и все. Побрезговал. Неужели дошло, кто я есть?! Неужели понял, что я его просто не стою…

«Так! Стоп!» — резко торможу себя. Прикладываю к ноющим вискам пальцы. Нет, это даже поразительно — то, с какой легкостью я готова в очередной раз макнуть себя в грязь. Выходит, Наташа права? Выходит… я себя снова наказываю? Почему спустя столько лет мне нужно так мало, чтобы меня накрыло? Когда я открываю сумку, чтобы достать телефон, мои руки легонько подрагивают.

— Наташа!

— Ну, слава богу! Я в последнее время только и делаю, что тебя теряю. Как ты? Как все прошло?

— Ты можешь ко мне приехать?

— Насколько ты не в порядке? — осторожно спрашивает подруга.

— Нет-нет. Все не так плохо. Мне просто нужно…

— Проговорить это вслух?

— Да, наверное. Я действительно в норме и подожду столько, сколько нужно.

— У меня еще две встречи. Одну могу отменить.

— Нет! Не стоит.

— Точно?

— Сто процентов.

Отбиваю вызов, пока Наташка еще чего-нибудь не придумала, и отворачиваюсь к окну. Мне душно, несмотря на работающий в салоне кондиционер. Прислоняюсь лбом к раскаленному стеклу. Что он там у меня спросил?

— Ты же этого хотела, правда? Теперь тебя все устраивает? Теперь… все так, как… ты хочешь?! Мы разговариваем на понятном тебе языке?

Да, наверное. Так действительно было понятнее. На самом деле гораздо труднее мне было осознать, почему он так сильно на мне зациклился. Это ведь ненормально, правда? Ну, какой мужчина его уровня и возможностей стал бы пятнадцать лет добиваться бабу? И нет, дело не в том, что я себя недооцениваю. Просто… это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Так не бывает.

Но чего я добилась в итоге? Вряд ли мы теперь станем любовниками. Скорее всего, он просто раз и навсегда вычеркнет меня из своей жизни, поставив галочку «done». А я… Я наконец избавлюсь от своих иллюзий, которые, я только теперь это понимаю, заняли слишком много места в моем разодранном сердце за те три дня, что я провела с ним. И это такое облегчение! Потому что иллюзии опасны. Потому что разбитые иллюзии — боль.

Так какого черта я плачу?

Тебе понравилось, как он за тобой ухаживал — признай! Ты потому и поспешила все испортить.

Голоса в голове становятся навязчивей, громче. Я затыкаю уши и со стороны, наверное, выгляжу как безумная. Таксист пялится на меня в зеркало заднего вида, его губы шевелятся. Он спрашивает, в порядке ли я… Так мило.

— Просто тяжелый день.

К счастью, мой дом совсем близко. Выскакиваю из машины, взлетаю на свой этаж. Мечусь по квартире, не находя себе места. Я уже почти жалею, что все испортила. Может быть, стоило… Что? Продлить агонию? Он бы все равно ушел. Рано или поздно. Ты все сделала правильно, Быстрова, сработала на опережение. Сама подумай! Ни один мужик не вынес бы твоих тараканов, Быстрова, но…

Он ведь даже на меня не спорил! А только эта мысль давала мне нужную злость, чтобы держать его на расстоянии. Когда злость стихала, я сознательно принималась накручивать себя, но теперь не могу сделать даже этого!