Враги Империи - Петр Никонов (2019)

— Когда появились призраки?

— Я стал слышать шорохи и голоса незадолго до гибели моей второй жены, Эдиты. С каждым годом они появлялись всё чаще, говорили всё больше. В последние годы я стал иногда ее видеть.

— Кого ее?

— Мэделину. Я не вижу ее лица, но узнаю ее фигуру, ее волосы. Она появляется и исчезает. Иногда мелькает во дворе, иногда в коридоре, иногда, когда я совсем напьюсь, появляется даже в моей спальне. Она никогда не подходит, только смотрит на меня, ждет, пока я начну просить прощения и исчезает.

— Просить прощения за что, ваша светлость?

— Ох… — герцог тяжело вздохнул.

Гленард ждал.

— Ладно, — герцог махнул рукой. — Дело давнее… Мне всё равно немного осталось, а вы, ваша милость, и так за мной приехали. Пусть лучше вы от меня узнаете, чем от кого-то еще. Я любил Мэделину. Она была настоящей южанкой: красивая, гордая, горячая до невозможности. Во всём — и в постели, и в ссорах. Любила заставлять меня ревновать, выводить меня из себя. Мы ссорились, ругались, били посуду, хватались за ножи, оба, заметьте, но потом оказывались в постели и всё забывалось после очередной бессонной страстной ночи. У нас подрастали две дочери, и Мэделина забеременела в третий раз. И тут у нее совсем испортился характер. Я любил ее безумно, старался ей во всем помогать, но она меня изводила и изводила по любому поводу. Я не оправдываюсь, ваша милость, но хочу, чтобы вы полностью понимали обстановку и причины.

— И что случилось?

— Я устал, напился. Она снова начала меня изводить, била по самому больному, дошла до того, что заявила, что ее ребенок не мой. Хоть я и точно знал, что она сказала это, лишь чтобы меня позлить, в тот раз я сорвался… В тот раз мы не смогли вовремя остановиться, и кровать не успела нас помирить. Я избил ее. Сильно, жестоко. Прямо на глазах у прибежавших на шум дочерей — они так и не смогли меня простить до самой своей гибели. Я никогда не бил жен, никогда до и никогда после. Раньше мы доходили лишь до криков, разбитой посуды, сломанной мебели и, максимум, легких толчков и хватания за руки. А тогда… Мэделина потеряла ребенка, и сама от этого так и не оправилась. Она умерла в горячке через две недели. Всем сказали, что причиной смерти стала внезапная болезнь. Кто поверил, кто не поверил, слухи ходили… Но постепенно всё сошло на нет. Это юг, ваша милость, здесь такими ссорами и таким их исходом никого не удивишь, ни в крестьянских лачугах, ни в герцогских замках. Формально, по закону, после того, как она сама заявила о своей неверности, пусть и в пылу ссоры, я имел право ее убить. Я не оправдываюсь, мне нет прощения, барон Гленард… Просто хочу, чтобы вы понимали, почему этот случай не привлек ничьего особого внимания тогда. Если бы не это проклятие, никто бы о нем сейчас и не вспоминал…

— Проклятие, ваша светлость?