Я Пилигрим - Терри Хейз (2015)

– Две недели, может быть, немного дольше. Пока деньги не кончатся, – улыбнулся Сарацин.

Служащий хмыкнул и поставил в паспорт штамп, разрешающий пребывание в стране в течение трех месяцев. Даже члену организации «Аль-Каида», если тот предъявит безупречный паспорт, дадут визу на три месяца. Германия заинтересована в том, чтобы посетители выставочного центра «Мессе Франкфурт» задерживались подольше: потраченные ими деньги приносят казне доходы.

Конечно же, наш герой собирался провести здесь больше двух недель, но, если бы даже сотрудник иммиграционной службы ограничился этим сроком, Сарацин бы не слишком расстроился. Ему было прекрасно известно то, что знает любой нелегальный иммигрант в мире: порядок выдворения иностранцев в Европе еще более мягкий, чем пограничный контроль. Старайся избегать неприятностей, энергично берись за дело – и тогда ты сможешь оставаться в европейской стране столько, сколько тебе надо. Долговременная перспектива тоже радужная: каждые несколько лет нелегальным иммигрантам объявляют амнистию. Есть ли смысл вообще уезжать?

Сарацин взял свою сумку с багажной «карусели», стерпел пренебрежительные, ехидные взгляды таможенников и окунулся в хаос огромного аэропорта. Протиснувшись через входные двери на тротуар, он выбросил журнал с красотками и всеми обещанными ими соблазнами в урну, нашел стоянку рейсового автобуса и отправился в город, где и исчез в альтернативной вселенной исламской Европы.

Это очень странный мир. Я столкнулся с ним, когда жил на Европейском континенте. Разыскивая ключи к разгадке дел, изучая связи подозреваемых, я бродил по мрачным промышленным городам, посещал на их окраинах кварталы жилой застройки, так называемые спальные районы. Тому, кто сам не бывал в подобных местах, трудно поверить в происшедшие там изменения. Знаете, какое имя сейчас чаще всего дают в Бельгии новорожденным мальчикам? Мохаммед. Три миллиона турок-мусульман живут в одной только Германии. Почти десять процентов населения современной Франции – приверженцы ислама.

Как сказал один швейцарский писатель, «нам нужна была рабочая сила, а приехали живые люди». Никто не думал о том, что иммигранты привезут с собой мечети, Коран и огромные пласты своей культуры.

Из-за вовлеченности в эти процессы исламских благотворительных фондов и стремительного роста мусульманского населения во всех городах Европы вскоре появились существующие за счет денежных пожертвований аскетические общежития, где живут одни мужчины. Здесь благочестивые мусульмане могут переночевать и съесть разрешенные им халяльные продукты. Именно во франкфуртскую разновидность такой «конспиративной квартиры» и направился Сарацин в первый свой день пребывания в Европе. Его изумила та легкость, с которой он пересек границу.

На следующий день, скромно одетый в джинсы и обшарпанные рабочие башмаки, Сарацин поехал на главный железнодорожный вокзал Франкфурта, где приобрел в автомате билет, чтобы поместить свой багаж в запирающийся шкафчик для длительного хранения. Он начал отпускать бороду, чтобы ничем не отличаться от массы рабочих-мусульман. Затем Сарацин сел на поезд до Карлсруэ – города, расположенного неподалеку от национального заповедника Шварцвальд. Во время Второй мировой войны значительная часть этого города была разрушена в результате бомбардировок. Но в последующие десятилетия Карлсруэ был отстроен заново и стал крупным промышленным центром. Среди его заводов был и тот, которому предстояло сыграть важную роль в планах Сарацина.