– Девочка моя, ты бы только знала, как я рада это слышать! Четыреста Пятый никогда ни в чем не признается, но я вижу, что и ты ему дорогá. И мне очень отрадно осознавать, что он не останется совершенно один после того, как меня не станет.

– Мария Федоровна, не говорите так!

– Лорочка, от того, что я об этом буду молчать, все равно ничего не изменится. Я это прекрасно знаю. И ты это знаешь. И Четыреста Пятый тоже. Они с Валентином оба всегда были ко мне очень внимательны, так что внешне ничего вроде бы и не изменилось в Ванином отношении. Но я же чувствую, с каким надрывом он все теперь делает. Словно пытается вложить в оставшийся короткий отрезок времени все то, на что еще недавно рассчитывал иметь в своем распоряжении целые годы. И мне страшно думать, что, при таком его характере, ему некем было бы заменить меня на этой земле.

Ваня вернулся, положив конец этому разговору. Но, наверное, Марии Федоровне и так уже нечего было добавить. Она больше не пыталась вернуться к этой теме, а просто с тех пор как-то по-особому улыбалась, когда смотрела на Лору и Ваню вдвоем. Слабела с каждым часом, жила на уколах, почти перестала есть, но – улыбалась!

Не представляя, как пойдут дела в январе, Лорка точно знала только одно: теперь она просто не сможет оставить Марию Федоровну, обойтись без встреч с этой женщиной и без того, чтобы продолжить о ней заботиться. Наблюдая за тем, как летит время, Лорка уже заранее собиралась сделать Ване свое предложение насчет переезда Марии Федоровны. Или прикидывала, как будет добираться сюда после выхода на работу. Сможет ли сделать это, не привлекая ненужного внимания? На той, другой машине, которую сейчас Ваня выделил ей для кратковременных поездок по хозяйственным делам, пока ее ласточка отдыхала на стоянке. Машина-то была другая, но водительница и офис, от которого она будет отъезжать, оставались прежними. И Лорка все-таки опасалась привести кого-то за собой, если еще не все прихвостни Ильи потеряли к ней интерес. Ведь за столом их тогда сидело немало, и все они успели ее рассмотреть.

Но необходимость в разрешении этой проблемы отпала сама по себе, и очень внезапно. Лору, каждый раз ночевавшую в комнате Марии Федоровны в отсутствие Вани, когда он сам не мог этого сделать, уже под утро разбудил ее слабый голос:

– Лора. Лоретточка!

– Что случилось?! – зная, что только крайняя необходимость заставила бы женщину побеспокоить ее сон, Лорка метнулась к кровати.

– Я… умираю, – тихо сказала женщина, сейчас, в обрамлении подушек, больше похожая на тончайшую фарфоровую статуэтку. – Не спорь, девочка моя, времени уже нет! Я это чувствую. Вызови Ваню, если он сможет приехать. Я хотела бы увидеть его.

– Хорошо! – нашарив трясущейся рукой телефон, Лорка выскочила из комнаты. Вани не было со вчерашнего дня. Можно было лишь гадать, где он и чем сейчас занят, и Лорка ни за что не решилась бы его потревожить звонком в любой другой ситуации. Но не сейчас…

– Да, Лоретта! – ответил он почти сразу. И не успела она ничего сказать, как он сам произнес: – Я понял. Сейчас буду, уже подъезжаю к дому.

Лорка метнулась к Марии Федоровне, сообщить, что услышала. Потом, увидев промелькнувшую за забором машину, выбежала на крыльцо. Ваня был уже там.

– Ванечка… Она сказала мне, что чувствует, как уходит… – залепетала Лорка. – И, похоже, да, скоро… – голос ее оборвался слезами.

– Ты «Скорую» вызвала? – спросил Ваня, стремительно проходя мимо.

– Нет… – спохватилась Лорка. – Сейчас…