Полоса черная, полоса белая - Екатерина Островская (2019)

— Сочетаемое с несочетаемым: как, например, горячий снег или сладкая соль, или как у Есенина — есть тоска веселая. Но это все ерунда. Не Есенин, конечно, а то, что честных ментов не бывает. Будет тяжело, но мы не для себя живем, а для людей. Будет им легче в нашем мире несправедливом, считай, что в этом чуть-чуть и твоя заслуга.

Так, разговаривая, они продолжали свой путь.

Дважды их останавливали сотрудники ГИБДД. Но когда видели на пассажирском сиденье дорогого авто капитана полиции, не могли скрывать своего разочарования.

Колыванов объяснял, что сопровождает в Санкт-Петербург свидетеля по важному уголовному делу, и показывал предписание. Гибэдэдэшники с недоверием смотрели на сидящего за рулем Ерохина и оба раза говорили одно и то же.

— Сбросьте скорость и будьте осторожнее. Вы же его к следователю везете, а не на тот свет.

Не было и пяти вечера, когда Сергей остановил машину возле банка, вбежал внутрь, махнув рукой охранникам у турникета, проскочил на парковку, сел в свой «фордик» и выгнал его через ворота на улицу. Ни Коваленко, ни Пименова он не встретил.

Колыванов, увидев машину, густо покраснел: очевидно, он до самого последнего момента не верил, что разговор о «Форде» всерьез. Потом он сел за руль и очень осторожно поехал вслед за «Ауди» Ерохина переоформлять транспортное средство.

А когда все было уже сделано, участковый вспомнил:

— Я же должен был тебя с рук на руки сдать, чтобы мне штампик поставили, что ты доставлен.

Пришлось звонить Бережной, а потом ехать на Фонтанку в Управление следственного комитета.

Вера Николаевна находилась уже там, поджидая их в своем автомобиле у входа.

Вместе с Колывановым они вошли внутрь и через четверть часа вернулись. После чего Колыванов начал прощаться. Он обнял Ерохина, пожал руку Вере, сел в свой новый автомобиль и поехал.

И только тогда Бережная сурово посмотрела на Сергея.

— Ну!

— Да все вроде нормально, — ответил тот.

— Нормально?! — не выдержала Вера. — Весь Интернет заполнен видео с горящей машиной. Полицейское управление Череповца уже отчиталось, что преступник задержан по горячим следам.

— Ошиблись они.

— Ошиблись? Да это Евдокимов тебя вытащил, лишь потому, что я поручилась и очень просила. Он, кстати, с тобой побеседовать хочет. Но не сегодня.

— Я и в самом деле ни при чем. Хотя все на моих глазах произошло. У меня и свидетель имеется. Тот самый участковый, который меня доставил сюда.

— Он уже мне все выложил. Все, что видел, рассказал. Но как-то я не привыкла верить совпадениям. Ты же собирался взорвать Рохеля.

— Это я Виктору Ивановичу так сказал. Я просто хотел… но вы и сами все знаете. Я же вам слово давал.

Бережная помолчала и показала на «Ауди»:

— Садись и езжай за мной в офис. Там все обсудим.

— Я должен быть у Рохеля в загородном доме. Он наверняка ждет доклада. Ведь он сделал заказ, а я выполнил. Он-то об этом наверняка знает уже… Волнуется поди, почему меня до сих пор нет.

Он попытался шуткой сгладить свой прокол, но Бережная не была расположена радоваться чему-то.

— А ты в курсе, — напомнила она, — что исполнителей убирают обычно? Тем более, что ты брал заказ напрямую без посредника. Ты ему живым не нужен. Даже если он послал тебя, а сам знал, что его якобы сына ликвидирует кто-то другой, да еще к самому и твоему приезду.

— Я очень быстро туда добрался.

— Не важно. Они, возможно, вели тебя. А скорее всего, ждали на месте.

— А кто знал, что Олег выйдет из дома среди ночи?