Проехали.

Отец переводит на меня задумчивый взгляд.

– Есть вариант, что она сама окажется в яме, которую рыла?

– Надеюсь, что нет.

– Жалеешь, – резюмирует он и машет со вздохом рукой. – Эта черта у тебя от меня.

Студент подавился бы фрешем, а я только киваю. От него, конечно. Больше ведь не от кого.

Мать? Я не помню ее. Стройная, красивая, длинные светлые волосы – всего лишь отпечаток на фотографиях. И ни на одной нет улыбки. Я помню лишь чемодан, огромный чемодан у двери, который мне хотелось украсть, но он был слишком тяжелым. Помню красивые женские туфли и худощавую руку, которая этот чемодан легко подхватила. Звук удаляющихся шагов, тишина…

– Если не будет лезть на рожон, пусть выкарабкивается, – соглашается отец неохотно. – Ладно, что там УЗИ показало? А то за твоими косяками никак не дойдем до приятного.

Ну, здесь мне есть чем порадовать. Достав из кармана снимок УЗИ, вручаю ему. Он даже бокал отставляет, держит снимок двумя руками, присматривается.

– Зовут-то как? Придумали или помочь?

– Я в обсуждении пока не участвую. Наташа до сих пор сомневается, что и я правда отец.

– Наивная, тут же все видно, – усмехается он довольно. – Но ничего, ничего, время есть. Потом ей подскажешь.

– У нее уже есть вариант. Никодим.

– Нико-кто?!

– Если это мальчик, она хочет назвать его Никодим.

– Матерь божья. – Отец всматривается в снимок. – Лука, поговори с ней! У пацана должен быть шанс!

Услышав мой смех, бросает в мою сторону возмущенный взгляд. Прищуривается. Снова смотрит на снимок.

– Так, чую подвох… Погоди, это точно мальчик?

– Ты же сказал, что на снимке все видно.

– Видно, что в нашу породу, – ворчит он. – Пока, правда, слишком стеснительный, прикрывает стратегические места. Говори уже. Нужно же мне подготовиться к встрече.

Я отвлекаюсь на зазвонивший смартфон. Отец принимается снова вертеть снимок в руках. Потом берет со столика свой смартфон и копается в списке контактов – не удивлюсь, если уже ищет кого-то с медицинским образованием, чтобы приехал и сказал точно.

– Да, Наташ? – отвечаю на вызов.

Ее звонок удивляет. И греет. И вносит тревогу. Она почти никогда не звонит. А если звонит, то по делу.

– Что-то случилось?

– Да!

Перед глазами на секунду темнеет, в голове успевает пронестись сотня вариантов, что произошло, а также мысль: хорошо, что за рулем и не пил. Правда, пробки…

А потом я слышу ее тихий смех, и меня отпускает. Разжимаю смартфон. Медленно выдыхаю.

– Что именно?

– Лука, ты можешь признаться?

– Во всем, о чем ты попросишь. Ты кого-то грохнула и нужно взять труп на себя?

Ее смех.

Мне нравится его слышать. Нравится, что я могу заставить ее смеяться именно так – расслабленно и доверчиво.

– Нет, о таком я бы тебя не просила. – Я не вижу ее, но знаю, что сейчас она смущается и заправляет за ухо упрямую прядь. – Мы просто с Ирой гадаем.

– На суженого?

– Нет, мне это не нужно. У Иры тоже кавалеров хватает.

– Это хорошо.

– Да, я тоже за нее рада. Лука, мы поспорили и теперь гадаем, кто же все-таки будет – девочка или мальчик?

– А как же моя подсказка?

– Ну, смотри. Ира уверяет, что раз врач подмигнул два раза – то мальчик, без вариантов. Ну два раза – два… в общем, сам понимаешь. И твоя подсказка – да. Вроде бы все совпадает.

– Но ты сомневаешься. Какие у тебя аргументы?

– Я помню, что ты сильно хотел девочку. Поэтому два подмигивания – это может быть знак, что все именно так, как ты и хотел. Точно-точно именно так. А еще я помню, что тебе на самом деле не очень понравилось имя.

Мои губы растягиваются в улыбке. Помнит. Обратила внимание. Думает об этом. Думает обо мне.

– Я так понимаю, твой вариант, что все-таки девочка. А что стоит на кону?

– Рецепт новой маски.