Среди тысячи слов - Эмма Скотт (2020)

– Знаешь, если ты о чем-то хочешь поговорить… я здесь. Ладно? Когда тебе будет нужно. – Ее темные глаза встретились с моими. – Или… когда будешь готова.

Я хотела сказать ей, что мне не о чем говорить.

– Спасибо, Энджи, – шепотом вырвалось у меня.

Она быстро кивнула. Длинные черные кудряшки запрыгали.

– Здорово. А если мы уж разобрались со старым, можем перейти к новому делу? А именно, великому несвиданию с Айзеком Пирсом?

На моих губах без моего разрешения появилась легкая улыбка. Мы вместе с Энджи пошли дальше по коридору.

– Все прошло очень хорошо, – сказала я. – Айзек не такой, каким его считают другие. – Она многозначительно взглянула на меня, и я пихнула ее локтем. – Знаю, как это звучит, но я серьезно. Все вокруг рисуют его преступником или гениальным актером и все такое. Но в действительности он просто человек. Он действительно умен, и он может думать о разных вещах…

– Кажется, вы, ребята, отожгли. Почему ты тогда так грустно об этом говоришь?

– У нас все было хорошо, пока две куколки не увидели нас за кофе вместе. Я беспокоюсь, что одна из них Тесса Вэнс и что она все разболтает. Если мой папа узнает, он заставит меня уйти из пьесы.

– Похоже на беспокойство, имеющее причину, – ответила Энджи. – Но грустишь-то ты почему?..

– Я не могу объяснить это Айзеку. Он поймет, что я слышала сплетни о нем и Тессе. Хуже, он предложил подвезти меня домой. Когда мы доехали до моей улицы, я попросила его припарковаться за полквартала от моего настоящего дома, потому что не хотела, чтобы его увидела мама. И я знаю, что он понял: дом не тот. По неправильным причинам я заставляю его чувствовать себя дерьмом, но боюсь, что правда ранит его еще больше. Ведь мой папа запрещает мне видеться с ним где-то кроме пьесы.

Энджи открыла рот, чтобы сказать что-то, а затем пихнула меня и наклонилась.

– Тесса Вэнс стоит прямо там, – произнесла она сквозь зубы. – С рыже-каштановыми волосами.

Я проследила за ее взглядом до куколок, сгрудившихся вместе у питьевого фонтанчика, и сразу же узнала двух из них, которые видели нас в субботу.

– Черт, это она.

– И черт, они видят, что мы смотрим на них, – ответила Энджи.

Тесса одарила меня фальшивой улыбочкой и показушно зашепталась с друзьями. Они все повернулись взглянуть на меня широко распахнутыми глазами, полными удивления и презрения.

– И я попала, – заметила я.

– Давай, – Энджи взяла меня под руку и потянула вперед – Не оборачивайся.

– Я совсем попала. Мне плевать на то, что они думают, но если она расскажет своему папе…

– И что? – спросила Энджи. – Просто скажи своему папе, что она лживая маленькая стерва… – она повернулась и крикнула поверх плеча: – Которая лезет не в свое дело.

Мой смех превратился в стон.

– Что мне делать? Мне нужна эта пьеса.

– Нужна тебе?

– Я просто… привыкла к ней. К режиссеру и актерам.

– И Айзеку.

– Да ладно! Но он уезжает из Хармони через несколько месяцев, так что мы просто друзья. Мы можем быть только друзьями.

Энджи закатила глаза:

– Знаменитые последние слова.

* * *

На протяжении дня я все больше уверялась в том, что Тесса донесет на меня. Глупая паранойя сама себя подпитывала, усиленная страхом, что папа заставит меня уйти из пьесы. Я рассказала Энджи правду. Мне нужна эта пьеса. Я все еще не нашла то, что искала в Офелии, но это точно там было, где-то на горизонте, словно намек на рассвет нового дня. Солнце оптимизма, восстающее над моей вечной тьмой.

А что насчет Айзека? Ему может помешать игра с новой Офелией. Я не хотела нести ответственность за нарушение его «потока» или как там он называет этот процесс. Агенты по поиску талантов приедут посмотреть на него. Переживаний ему и так хватает. Ему в последнюю очередь нужны смехотворные предубеждения моего отца.