Иван Московский. Первые шаги - Михаил Ланцов (2019)

И, словно в подтверждение слов княжича, здоровая черная птица вновь громко каркнула. Да с такой интонацией, что показалось, будто осуждает их. Во всяком случае, так всем показалось после слов Вани. А тот продолжил:

– Да и как чертова птица может сидеть на кресте освященного храма? Что? Молчите? Кто вам говорил о том, что вороны – зло? Ну?

– Так священники… – тихо буркнул кто-то из пехотинцев, стоявший поодаль и прекрасно слышавший весь разговор.

– Вот же мерзкий народец… – покачал головой княжич. – Что ни день, то пакость. Да не хмурьтесь! Не о вас речь. О священниках, что совсем позабыли, для чего нужны. Погрязли в дрязгах да борьбе за власть. И несут уже иной раз не Благую весть, а всякую погань и вздор несусветный…

Наступила тишина. Люди задумались. А ворон, заметив, что агрессии больше в его сторону не проявляется, решил подлететь поближе. Ум рождает любопытство. А ворон – птица умная. Одна из самых умных в мире. Вот он и спланировал с креста на зубец стены, невдалеке от княжича. Но, впрочем, выбрав место так, чтобы легко было соскочить за стену и удрать.

– Какой умниц птиц, – тихо произнес Ваня, рассматривая ворона. Тот, в свою очередь, скосил голову набок и изучал одним глазом молодого мужчину. – Может быть, ты посланник пращура?

– Пращура? – тихо кто-то спросил рядом, настороженно наблюдая за этой стеной.

– Рюриковичи, – спокойно произнес княжич, – происходят от Рюрика, известного также как Хрерик Ютландский. Он был последним мужчиной и наследником дома древних конунгов севера – Скьёльдунгов.

– Ох… – выдохнул Нильс – швед в отряде княжича. Тот его еще в Новгороде прошлым годом принял на службу с ватажкой малой. И за минувшее время интегрировал в отряд.

Шведы, несмотря на сложные отношения с Русью, выставляли ей нередко ограниченные контингенты наемников. И если Польша и Литва могли набирать наемников в Богемии, Моравии и Нижней Германии, то Русь европейских наемников получала в основном именно по шведской линии, откуда могли прибывать не только скандинавы, но и германцы, и прочие.

Так вот, Нильс был младшим сыном одного бедного шведского дворянина. Наследство ему не светило, денег на нормальное воинское снаряжение для службы в коннице не было. Поэтому он сколотил небольшую ватажку охочих и отправился искать свое счастье привычным для всех честных людей образом – грабежом да наемной службой. Однако он рос пусть и в бедной, но благородной семье. А потому получил мало-мальски достойное образование. То есть читать, писать и считать немного умел. Да старых легенд со сказками наслушался вдоволь. И сейчас, когда княжич сказал, что Рюриковичи – это Скьёльдунги, он натурально ошалел. Потому что для него этот род был чем-то легендарным, мистическим, почти сказочным. Более того, он прекрасно знал, что Скьёльдунги происходили от Одина… по сказаниям. А вороны, посланники Одина…

– Мунинг? – вымученно выдавил из себя Нильс.

– Или Хугин, – пожав плечами, ответил Ваня. Нильс нервно перекрестился.

– Да брось. Ты видел, как ворон сидел на кресте. А значит – что?

– Что?

– Это значит, что Один принял Христа. Иначе бы его посланник не посмел приблизиться к освященной земле. Потому и переживать не стоит. Тем более что пращур просто наблюдает. Сам видишь – битва великая. Не каждое десятилетие такая случается, а то и столетие. Сколько мы степняков покрошили?

– Тьму! – воскликнул прекрасно говорящий по-русски Нильс и снова перекрестился, опасливо наблюдая за вороном. Тот же, сохраняя спокойствие, продолжал изучать людей.

– Верно. Но мы пока не победили. А победы не бывает без наступления. Верно я говорю? – спросил Ваня у ворона и расплылся в улыбке. Тот на секунду замер, словно что-то обдумывая. А потом громко каркнул и принялся чистить перья.

– Кар! – спустя несколько секунд отозвался другой птиц. Все обернулись и увидели второго ворона, сидящего на перекладине креста.