Холодный мир - А. Риддл (2020)

– В зависимости от того, что артефакт сделал с зондом, я уверен – ты бы не хотела, – замечает Григорий.

– В смысле?

– В прямом. Зонд может сейчас представлять из себя кучу обломков.

Я поднимаю руку.

– Нам нужно решить, стоит ли менять наши планы.

Первой начинает говорить Эмма:

– Что касается меня, то я настроена оптимистично. Может, просто хочу верить, но мне кажется, что намечается перелом в отношении к нам. Альфа ведь уничтожил зонд или сделал его непригодным к использованию…

– Зонд, который шпионил за ним без разрешения, – вставляет Шарлотта.

– Шпионят всегда без разрешения, – усмехается Григорий.

– Я говорю о том, – продолжает Эмма, не слушая возражения Шарлотты, – что теперь к нам явно относятся по-другому. Допускаю, что и исследовательский зонд вел себя в этот раз по-другому, но факт остается фактом: изучая беспилотный аппарат, Бета не стал реагировать на него агрессивно. Что это может означать? Возможно, данный артефакт находится в состоянии войны с Альфа.

Идея на какое-то время повисает в воздухе. Если это правда, то все становится сложнее, но у нас появляется потенциальный союзник. А еще есть шанс закончить Долгую Зиму.

– Может быть, – рассуждает Гарри, – все, что происходит в нашей системе, имеет отношение к этой войне? Может, одной из сторон нужна солнечная энергия, или наоборот – прекращение ее подачи? А может быть, мы вообще связаны с одной из сторон какими-то совершенно неведомыми путями?

Неожиданно для меня в разговор вступает Лина:

– Может, мы низшая раса – побочная ветвь эволюции? Или просто биологические дроны?

Интересная теория. Никогда не знаешь, что думают другие, особенно те, кто ведет себя тише всех.

– А может быть, мы просто застряли между ними, – делает предположение Мин. – Одна сторона хочет нас защитить по моральным причинам.

– Вопрос в том, – говорит Гарри, – должны ли мы, основываясь на этой информации, изменить наши планы?

– Конечно, – рассуждает Шарлотта. – Нам нужно увеличить скорость и добраться до Бета как можно скорее.

– Зачем? – Григорий задает логичный для себя вопрос.

– Причина очевидна, – огрызается Шарлотта. – Нам нужно быть на месте вовремя, чтобы поговорить с ними. Это самое важное событие в истории человечества, а мы тут тратим время на болтовню.

– Мы не тратим время. Мы летим в космосе со скоростью, близкой к скорости света. Это, знаете ли, реально быстро.

– А можно бы и побыстрее.

– Это будет нам дорого стоить.

– Насколько?

– Нашим зондам не хватит энергии. Реактор может столько выдать, но излишек должен остаться для использования на «Мидуэе».

Шарлотта окончательно разозлилась.

– Не могу поверить, что мы вообще обсуждаем возможность запуска флота «Мидуэй». Я серьезно! – Она оглядывается на команду. – Мы собираемся отправить флот зондов для поиска других артефактов, когда прямо под носом у нас уже есть один – и он разговаривает с нами?!

– Цель «Мидуэя» гораздо шире, – встряхиваю я головой. – Мы не можем просто ускориться в два раза на пути к Бета и, так сказать, положить все яйца в одну корзину.

Мин и Идзуми смотрят на меня пустым взглядом. Похоже, надо перестать говорить идиомами.

– Нам нужно что-то сделать, чтобы на Земле были готовы ко всему. Один успешный случай связи не означает, что все закончилось.

– Напомни, Шарлотта, какой следующий шаг в твоем протоколе первого контакта? – решает прервать спор Гарри.

– Верно… – вздыхает она. – Зонд-скаут был запрограммирован на возвращение к нам через минуту после установления контакта. Коммуникационный зонд получил ответ по ряду Фибоначчи уже двадцать пять часов назад.

– А чем должен заниматься коммуникационный зонд, пока скаут летит к нам? – спрашивает Эмма.