Жизнь, по слухам, одна! - Татьяна Устинова (2008)

…Главное, и воспоминание-то было какое-то муторное, неприятное, колыхалось где-то в глубине сознания, будто утопленник в пруду, и все никак не всплывало на поверхность!..

– Но ведь его там не было, Владик! – Хелен дернула его за рукав куртки, вполне фамильярно дернула. – Я точно знаю!

– Ну, может, и не было, Елена Николавна! Сначала не было. А потом он появился. Пришел с прогулки, лег, а тут – на тебе! Мы с вами приперлись и давай его искать! Вот он и того… разбушевался!

Говоря все это, Владик аккуратненько подцепил Хелен под руку и повел ее в сторону темнеющей на фоне неба громадины Исаакиевского собора. За деревьями, за косо летящим снегом тела собора не было видно, и высоко-высоко плыл только подсвеченный купол.

– Он не мог прийти с прогулки! Я зашла в номер, его не было. Я же вам говорила! У меня всегда, всегда есть второй ключ, в любой гостинице мира! Он не может оставаться один, ему все время нужна…

– …прислуга, – подсказал беспощадный Владик.

– Ну да, – согласилась Хелен, не обратив внимания на «прислугу». – Ему тоже нелегко, я же понимаю! Это что такое за жизнь, когда все время на людях, как в стеклянном ларце! И на сцене, и в гостинице, и на улице!.. Кто автограф попросит, кто сфотографироваться!.. Он иногда и скандалит просто так, чтоб от нас отвязаться и остаться в одиночестве. Я же не дура, все понимаю. Вот он затеется скандалить, а я уже знаю – значит, завтра у меня выходной. Он будет один сидеть, даже телефон выключит! И костюмеров можно отпускать, и водителя! – Тут она неловко улыбнулась Владику. – Вас то есть.

– Ну да, – согласился тот, – меня то есть.

– Ну вот. Я вышла из номера и спустилась вниз, в холл. Там такой диванчик стоит круглый, посередине, помните?

– Помню.

– Ну вот, мимо этого диванчика никак нельзя пройти незаметно, ни в лифт, ни на лестницу. Да он по лестнице и не пошел бы, шестой этаж!.. Я сидела на диванчике весь вечер. И он не приходил.

– Неправда ваша, Елена Николавна! Вы же отходили к стойке портье, чтоб сказать им, чтобы я вам позвонил или зашел в ваш номер!

– Да не отходила я, – сердито сказала Хелен. – Я подозвала портье, и она подошла ко мне. Сама. И я все ей передала.

– А… зачем вы меня искали?

На этот вопрос Хелен ответила моментально, и ответ странным образом разочаровал Владика Щербатова:

– Я же знаю, на кого вы работаете, Владислав. Я хотела, чтобы вы ему позвонили.

– Кому?

– Вадиму Григорьевичу.

– Ого, – сказал Владик.

…А ему-то хотелось, чтоб она искала его… просто так! Ну, чтобы он одним махом решил ее проблемы, как давеча он решил проблему с врачом!

Все-таки мужики – непроходимые тупицы. Может, конечно, не все, но некоторые, вот, к примеру, он, Владик Щербатов, – точно тупица. Все ему хочется героические подвиги совершать, на коне скакать, шашкой махать, и чтобы в это время на него обязательно смотрела «прекрасная дама».

Подвиги не имеют смысла, если поблизости нет дамы. Тонуть, спасая ребенка, или старушку, или зайчика на бревнышке, бессмысленно, если никто не стоит на берегу и не смотрит с замиранием сердца, как оно, это спасение, происходит. И, по большому счету, неважно, насколько прекрасна эта самая «прекрасная дама», насколько опасно положение и насколько необходим сам подвиг! Самое главное – сказать «я делаю это ради тебя», и только тогда все получится, и только тогда потянет на подвиги, а просто так… неинтересно.

И несмотря на то, что Хелен никак не годилась на роль «прекрасной дамы», если только на роль «противной», Владику очень хотелось ее приручить. Она его раздражала, беспокоила, дергала, как зубная боль, но в ее присутствии он чувствовал себя живым, состоящим из плоти, крови и нервов, а не просто «куском говядины», как выражался когда-то его тренер по самбо.