Жизнь, по слухам, одна! - Татьяна Устинова (2008)

Вытянувшись в струнку, двумя руками вцепившись в нелепый потертый портфельчик, она стояла возле стойки, и даже настырные японцы подались назад – все вокруг нее потрескивало и искрило от напряжения.

– Номер не отвечает, – объявил портье. – Должно быть, Глеб Петрович уже уехал.

Заполошная девица шевельнулась, как будто тетива у нее внутри ослабла, и пробормотала умоляюще:

– Но он мне очень нужен! Правда, очень!..

– Девушка, в номере его нет, – повторил портье очень настойчиво. Владику показалось, что он раздумывает, не вызвать ли охрану. – Или он не берет трубку. Вы можете его подождать или позвонить ему на мобильный. Если располагаете номером.

– Но… как же так?

Глаза у заполошной налились слезами, и Владик понял, что портье сейчас точно вызовет охрану.

– Разрешите вас на минутку?

Жесткими пальцами он взял ее под руку и повлек от стойки в сторону круглого диванчика. Почему-то он был уверен, что девица станет сопротивляться, но она пошла, только поминутно оглядывалась на стойку, словно порывалась вернуться и умолять портье из-под земли достать Глеба Звоницкого!..

Владик довел ее почти до диванчика, и тут только она сообразила, что ее куда-то ведут.

Сообразив, она отшатнулась и костлявыми ручонками прижала к хилой груди портфельчик.

– Вы кто?! Куда вы меня тащите?!

– Тише, тише, девушка!

– Я никуда с вами не пойду! Что вам нужно?!

– Никуда со мной идти не нужно, – успокоительно сказал Владик Щербатов. – Звоницкий Глеб Петрович из Белоярска, да?

– Откуда вы знаете?!

– Начальником охраны Мухина Анатолия Васильевича был?!

Заполошная встала как вкопанная.

– Вы кто?! Откуда знаете?!

– Тише, тише!.. – еще раз попросил Владик и быстро оглянулся на лифты. Ему не хотелось, чтобы Хелен или, боже сохрани, кто-нибудь из свиты певца Никаса увидел его в холле с незнакомой девицей. Неприятностей потом не оберешься. – Давайте вот здесь сядем и поговорим тихонечко. Да вы не бойтесь, девушка! – И добавил скороговоркой: – Я тоже из Белоярска, а Звоницкий фамилия редкая, да еще и Глеб Петрович, все совпадает! Я думаю, может, это мой старый товарищ?

– Господи, какой товарищ?! Кто вы?!

– Меня зовут Владислав Щербатов. С Глебом мы когда-то вместе служили в Белоярске. А Мухин Анатолий Васильевич, если вы не знаете, тогда был губернатором.

– Мухин Анатолий Васильевич – мой отец.

– Так, – сказал Владик. – Понятно.

Ничего было непонятно.

…Или, может, она ненормальная?..

Она шарила по его лицу темными глазищами, словно пыталась на взгляд определить, врет он или не врет. От ее рассматриваний у Владика зачесались щеки. А может, от того, что он сегодня утром не побрился.

– Вы тоже были в охране?

– У Мухина? Никогда не был.

– Откуда вы знаете Глеба Петровича?

– А его из губернаторской охраны к нам перевели, в управление. В звании повысили и перевели.

– Никто его не переводил, – мрачно сказала заполошная. – Он сам ушел. Я это хорошо помню. Моя мама тогда была очень расстроена и говорила, что Глеб ушел с работы.

– Ну, таких тонкостей я не знаю, а только мы вместе служили. Потом мой шеф в Москву уехал и меня с собой забрал, а Звоницкий, кажется, в Белоярске остался. Я его сто лет не видел.

– Я позавчера вечером видела его в этом самом баре. И он мне срочно нужен. Прямо сейчас.

– Он в Питере, что ли, теперь работает?

Она нетерпеливо дернула плечом.

– Он работает у Ястребова. Вы знаете Ястребова? Он стал губернатором, когда папу убили. А вчера убили мою подругу. Почти сестру, понимаете? – Губы у нее задрожали, лицо повело, но она справилась с собой. – И я точно знаю, что ее убили вместо меня. Это я виновата, что ее убили, понимаете? И я должна срочно рассказать об этом Глебу Петровичу. Мне больше некому рассказать, понимаете?

– Понимаю, – согласился Владик, который понимал все меньше и меньше.