Жизнь, по слухам, одна! - Татьяна Устинова (2008)

Катя задрала голову и посмотрела вверх. Облака плыли высоко-высоко, и небо было очень синим, бездонным. Такое небо бывает только осенью, в преддверии затяжных холодов, долгих ночей, трудных времен.

Катя посмотрела на небо и перевела взгляд на парадный подъезд «Англии».

– Ну, что ты не выходишь, – сказала она Глебу. – Уж давно бы вышел, и мы бы все обсудили.

У нее не было ни малейших сомнений в том, что он ей поможет, стоит только ему узнать, в какое ужасное положение она попала!.. И тут же про себя Катя перечислила все пункты, чтобы не забыть ни один.

Посидев еще немного, она достала мобильный телефон и посмотрела в окошечко.

Ничего. Ни-че-го.

Никто не звонил. Звонить больше некому.

Ниночки нет. Вернее, оттуда, где она сейчас есть, позвонить нельзя.

Ночью и утром Катя несколько раз звонила Глебу – вчера он оставил ей свой мобильный номер, – но никто не брал трубку.

Ни на что не надеясь, Катя нажала кнопку повторного вызова «последнего абонента», вздохнула и приложила трубку к уху.

Внутри мерно и протяжно гудело, гудение отдавалось в голове, как под сводами гулкой крыши.

Никто не отвечал.

Одно из двух – или он видит ее номер и не хочет с ней разговаривать, это еще полбеды, она в конце концов вынудит его поговорить, не мытьем, так катаньем. Или он оставил где-то телефон, и теперь тот звонит и звонит, безнадежно призывая хозяина, а тот просто не слышит…

– Алое! – вдруг сказал совершенно отчетливо в ухе Кати Мухиной незнакомый голос. – Алое, говорите!..

Катя чуть не уронила телефон, засуетилась, вскочила, зачем-то потянула за собой портфельчик, и тот грузно шлепнулся на землю.

– Говорите, ну!..

– Можно Глеба Петровича? – пропищала Катя и подхватила с земли портфельчик.

– Ково?!

– Глеба Петровича, – растерянно повторила Катя, и в ухо ей полезли короткие гудки.

– Что такое?! – спросила Катя у смолкнувшего телефона. – Ты что? Номером ошибся?!

Она позвонила еще – никакого ответа. Потом еще и еще, и все без толку. Почему-то она была твердо уверена, что рано или поздно ей должны ответить, и не ошиблась.

– Алое, – мрачно сказала трубка, когда она позвонила, наверное, в пятый раз. – Говорите!..

– Мне Глеба Петровича нужно!

В трубке завздыхали и завозились. Послышался какой-то хрип и хлопок, будто мимо говорившего с грохотом пронеслась груженая машина.

– Не знаю я, Петрович он или, может, не Петрович, только подойти он никак не может, а я тута не при делах…

– Что?! Что вы говорите?!

В трубке помолчали, а потом спросили миролюбиво:

– Ты чего разоралась-то?

Катя ничего не понимала.

– Мне нужен Глеб Звоницкий, – повторила она растерянно, – это его телефон?

В трубке хрипло забулькало и заквакало.

– Але! – испугавшись, что связь сейчас разъединится, закричала Катя. – Але!!

– Раньше, может, и был его, а теперича точно мой будет! Потому я его нашел! И в таком разе он мой!

– Ваш? – ничего не понимая, переспросила Катя.

– Ясен болт, мой! А чей еще? Не твой же!

– Кто… не мой?

– Телефон! Труба – солидняк. Было ваше, стало наше!

– Постойте, вы нашли телефон?!

– И еще кой-чего.

– Документы? Ключи?! Что еще?!!

– Ишь ты, прыткая какая! Так я тебе и сказал!..

Катя перевела дух.

– Послушайте, – начала она твердо. – Как вас зовут? Вы кто?!

– А тебе чего? Иванов Иван Иваныч меня зовут!.. И я никто, прохожий я!

– Иван Иванович, расскажите мне, что именно вы нашли и где. Мне очень важно знать, где человек, которому принадлежит этот телефон. Ну правда очень важно!.. Если хотите, я могу вам за информацию заплатить. Хотите?

– Нашла дурака, – подумав, объявил Иван Иванович. – Так я сейчас и начну колоться, где да как!.. И еще за бабками твоими пофигарю, а тут ты раз – и сдашь меня в ментовку! Очень оно мне надо! А ты сама сейчас где?