Виолончелист - Юлия Монакова (2020)

— А ты что здесь делаешь? — спросил Макс у Андрея как можно равнодушнее. — Тебе что, тоже выделили стипендию от фонда виолончелистов?

— Нет, за меня предок заплатил, — невозмутимо пояснил тот. — Просто я всегда мечтал учиться именно в Англии. Наверное, с детства в голове засело вот это вот школьное, классическое: “London is the capital of Great Britain…* — произнёс он с практически безупречным британским акцентом.

Денег у Андрея и правда было немеряно — и привычки вкупе с образом жизни сформировались соответствующие. Предоставленные колледжем апартаменты для студентов его категорически не устраивали, он находил их слишком уж аскетичными, хотя, на взгляд Макса, всё было как надо: комнаты на двоих или троих человек, помещения для практики с отличной акустикой и звуконепроницаемыми стенами, спортзал, прачечная… До ближайших магазинов рукой подать, рядом много недорогих студенческих кафе, в общем — живи и радуйся.

— Я собираюсь снять какую-нибудь небольшую, но уютную квартирку неподалёку, — заявил Веселов. — Не хочешь присоединиться? Вдвоём веселее!

— Боюсь, не потяну, — отозвался Макс после заминки. — Не всем повезло иметь богатого папочку, знаешь ли… а сам я пока ещё ничего не зарабатываю.

— Да расслабься ты, мой “богатый папочка” берёт все расходы на себя, — непохоже было, чтобы Андрей обиделся. Его вообще сложно было заподозрить в какой-то тайной игре: взгляд голубых глаз был ясен и чист, улыбка — искренняя и открытая, и вообще, от парня так и веяло надёжностью и спокойствием.

— А ты не гей, случаем? — подозрительно спросил Макс. — Не то, чтобы я был против сексуальных меньшинств, но хотелось бы договориться на берегу. С чего вдруг у тебя вспыхнуло желание меня облагодетельствовать?

Андрей шумно фыркнул.

— Гос-с-споди, не волнуйся за свою нежную попку, уверяю тебя, я — исключительно по девочкам.

— А я-то на кой тебе сдался? Сними хату на одного и води туда баб, сколько захочешь.

— Ну, глупо же всё время враждовать. Ни я, ни ты не виноваты в том, что оба в своё время выбрали виолончель и у обоих это, без лишней скромности, неплохо получается. Чего нам сейчас-то делить? Мы не на конкурсе и не на фестивале. Мы больше не соперники. Русских, кроме нас, тут всё равно нет, так почему бы не держаться сообща?.. Ну, так как?

Андрей улыбнулся и протянул Максу руку. Чёрт его знает, но… эта искренность и располагающая улыбка действительно подкупали. Да ведь им сейчас и правда нечего было делить…

Поколебавшись пару мгновений, Макс ответил крепким рукопожатием.

___________________________

*Лондон — столица Великобритании (англ.), начало стандартного текста из любого учебника по английскому языку в российских школах.

Найти подходящую квартиру оказалось не так-то просто даже с помощью агента и денег Андрюхиного отца.

Во-первых, молодых людей действительно часто принимали не за простых однокурсников, а за гей-пару, и отдельные хозяева (особенно, если это были люди в возрасте) выглядели не слишком довольными этим фактом. “Вот вам и хвалёная европейская толерантность, — ворчал Андрей. — Два гея не могут снять хату в Лондоне в начале двадцать первого века! Скажи кому — не поверят”.

Кого-то отпугивала их национальность — судя по подозрительным взглядам, хозяева были уверены, что эти сумасшедшие русские в первый же день устроят дома вечеринку с ручными медведями, цыганами и балалайками, а также водкой, икрой и матрёшками из местного борделя.

Кого-то смущал тот факт, что оба парня — музыканты, они ведь непременно будут репетировать в квартире, и их игра на виолончели может побеспокоить соседей…