Виолончелист - Юлия Монакова (2020)

— Я сказал тебе, что не буду, на хрен, играть этот грёбаный Титаник! — прорычал Макс. В висках запульсировала знакомая боль: номер в отеле… приоткрытая дверь балкона… запах жасмина и роз… обнажённая девушка с распущенными длинными волосами, прижимающаяся к его руке… и музыка, музыка, музыка…

— А какого хера ты тут ставишь условия? — снова завёлся Андрей. — Ты разве в том положении, чтобы что-то мне диктовать? Да ты понятия не имеешь, каких трудов мне стоило тебя отмазать. Какие отговорки и оправдания я для тебя придумывал перед всеми, какие обходные пути искал. Что я, мать твою, пережил и что передумал за эти несколько дней! Ты же не только себя — но и меня подставил бы своей неявкой, а теперь стоишь тут и лепечешь, как невинный младенчик, что тебе внезапно разонравилось играть “My Heart Will Go On”! А не пошёл бы ты… знаешь, куда?!

— Я не смогу это сыграть, — сдавленным голосом отозвался Макс. — Андрюха, я серьёзно сейчас. Именно потому, что не хочу тебя подводить… давай не будем, давай возьмём любую другую мелодию, на твой выбор. Я на всё согласен, даже на “Владимирский централ”, бл…!

Андрей хотел ответить что-нибудь поядовитее, но, перехватив странный, совершенно безумный взгляд Макса, осёкся.

— Идиот. Псих придурочный… — проворчал он, тем не менее, уступая и покорно вычёркивая этот номер из программы.

Глава 20

Концерт открывался пронзительной мелодией “Pie Jesu” Эндрю Ллойда-Уэббера.

Специально для этого номера были приглашены юные солисты знаменитого хора “Libera”. Мальчишки из прихода Святого Филиппа, облачённые в длинные белые одеяния с капюшонами, походили на ангелов — и пение их тоже было поистине ангельским. Макс играл, незаметно смаргивая невольно выступившие слёзы, совершенно захваченный музыкой — и для него не существовало больше ничего в целом мире. Музыка текла по его венам, как кровь, возвращала к жизни, напитывала силой и энергией, успокаивала израненное сердце…

Андрей, немного нервничающий поначалу — всё-таки, Макс прогулял самую ответственную и важную часть репетиций, да и явился на концерт, мягко говоря, не совсем в товарном виде — тоже постепенно успокаивался. Он видел, что друг держит себя в руках, полностью сосредоточен на выступлении и вдумчиво, с большим чувством, исполняет свои партии. Судя по атмосфере, царящей в зале, и по реакции зрителей — концерт получался просто отличным. Даже сам принц Чарльз пару раз позволил себе притопнуть ногой во время особенно зажигательных композиций, хоть это и не было положено ему по статусу.

Они играли “Ave Maria” Шуберта и “They Don`t Care About Us” Майкла Джексона, “Nessun Dorma” Пуччини и главную тему из “Лебединого озера” Чайковского…

Завершался концерт мелодией из знаменитого бродвейского мюзикла “Вестсайдская история”. Макс обожал его с детских лет, и сейчас, играя, чувствовал себя так, словно припал пересохшими израненными губами к источнику с живой водой. Он с огромным удовольствием водил смычком по струнам, умудряясь пританцовывать в такт — даже сидя на стуле. Макс давно уже не ощущал неприветливого дворцового холода, на собственных концертах ему всегда становилось жарко: хотелось сбросить дико мешающий пиджак, сорвать бабочку и остаться в одной лишь рубашке, засучив рукава для удобства. Лоб взмок от пота, глаза блестели сумасшедшим отчаянным блеском, а губы подпевали:

— I like to be in America!

O.K. by me in America!

Ev'rything free in America

For a small fee in America!