Виолончелист - Юлия Монакова (2020)

Во дворец его пропустили на удивление легко, никаких дотошных проверок и унизительных обыскиваний — то ли узнали в лицо, то ли догадались по футляру с виолончелью. Он успел купить себе мятную жвачку в аэропорту, но всё равно опасался, что его могут тормознуть ещё на входе, на стадии фейс-контроля, приняв за какого-нибудь алкаша из подворотни.

В зале уже заканчивался генеральный прогон — Андрей репетировал с Лондонским симфоническим оркестром. Макс тихонько опустился на одно из зрительских кресел, чтобы не отвлекать музыкантов, и, закрыв глаза, попытался настроиться на предстоящий концерт. Он всё помнит… всё знает… всё сыграет! Должен сыграть, чёрт возьми!

— Не желаете ли шампанского? — возле него материализовался безупречно вышколенный официант с подносом. Макс отрицательно покачал головой. Вот только шампанского ему сейчас и не хватало… Хотя он бы не отказался от горячего чая, во дворце было жутко холодно.

Оркестр закончил играть. Завидев издали Макса, Андрей отложил свою виолончель в сторону и двинулся к другу быстрыми шагами. Вид у него при этом был злой и решительный. Макс поднялся ему навстречу, гадая, что тот сделает: плюнет в физиономию? Обложит отборным русским матом?

Реальность превзошла все ожидания — Андрей, не церемонясь, просто с размаху заехал ему по роже. Врезал от души: Макс едва удержался на ногах, даже покачнулся, но всё-таки выстоял, ухватившись за спинку кресла.

Музыканты и несколько человек из обслуживающего персонала потрясённо затихли, но пока не спешили вмешиваться: им было очевидно, что этим двоим нужно урегулировать свой конфликт самостоятельно. Впрочем, работники дворца готовы были вызвать охрану по малейшему сигналу — об этом говорил их настороженно-решительный вид.

— Явился?! — ядовито спросил Андрей. Макс ощупал языком зубы — кажется, целы, спасибо и на этом. Достал из кармана платок, приложил к разбитым в кровь губам.

— Прости.

Что он ещё мог сказать? Андрей был прав, совершенно прав, он на его месте бесился бы точно так же, если не больше.

– “Прости”, бл…ь?! Это все твои объяснения?!

— Знаю, что заслужил. Андрюха, я реально не мог ничего изменить.

— Хотя бы позвонить ты мог заранее, чтобы мы как-то урегулировали ситуацию? Почему нужно было всё делать в последний момент?!

— Как урегулировали? “Передайте его высочеству, что мы с товарищем решили перенести празднование его юбилея на более удобное для нас время”? Знаю, что я скотина. Но поверь, у меня была причина.

— Причина… — Андрей брезгливо поморщился, почувствовав запах алкоголя. — В данный момент я знать ничего не хочу о твоих причинах, расскажешь мне всё потом… если доживёшь. А сейчас — только попробуй не отыграть концерт, урод. Соберись! Докажи, что ты мужик, а не говно на лопате.

— Я готов играть, только переоденусь, — сказал Макс, пытаясь сохранять спокойствие. — Ты привёз мой костюм?

Андрей, мрачно сопя, молча кивнул. Кажется, напряжение потихоньку его отпускало, но всё равно он пока не мог окончательно расслабиться.

— Покажешь, где? — спросил Макс. Андрей неопределённо махнул рукой.

— Там есть комната, что-то типа гримёрки… Ладно, пойдём, я провожу.

— И ещё хотелось бы взглянуть на окончательный вариант программы, — сказал Макс уже совершенно деловым тоном, концентрируясь на предстоящем выступлении.

Андрей вытянул из кармана сложенный вчетверо и всё равно изрядно помятый лист бумаги, распечатанный на принтере и пестрящий зачёркиваниями, исправлениями от руки и многочисленными сносками. Макс быстро пробежался по списку композиций глазами. На номере девять сердце ёкнуло… но он справился с собой, сделал глубокий вдох и сказал ровным голосом:

– “Титаник” вычёркиваем.

— С какой стати? — возмутился Андрей. — Ты совсем охамел? Это одна из наших лучших вещей!