Взрослые игры - Тереза Тотен (2017)

Спальня Марка Редкина была роскошной, но сдержанной. Все, чего касалась рука, было чувственно и прекрасно: шелковые простыни, замшевая спинка кровати, точеные тумбочки эбенового дерева и комод из нержавеющей стали.

Как она хотела открыть хоть один ящик.

Но лучше не надо.

Она аккуратно улеглась в ту же позу, тщательно проследив, чтобы простыни завивались вокруг нее точно так же, как раньше.

«Ты самое красивое создание из всех, кого я видел. Никогда не устану любоваться тобой, прикасаться к тебе. Знать, что ты моя».

Он любил ее.

И конечно, она любила его. Любила почти с самой первой их встречи. Уже тогда она поняла, что он может полностью вернуть ее к жизни. Вот почему Оливия готова была сделать все, быть всем для Марка Редкина. Всем, чем угодно.

Она услышала, как открывается дверь.

– Дорогая, я дома!

Марк хохотнул, и это заставило ее улыбнуться.

Да, она с радостью, охотно сделает все, что угодно, чтобы он был счастлив.

Уже сделала.

14 февраля, воскресенье

Кейт

Что-то изменилось, и сильно. Большую часть времени Оливия была со мной телом, но не мыслями. О, в школе она, как и всегда, была такой же очаровательно отстраненной, но теперь она точно так же отстранилась и от меня. Мы всё еще делали вместе домашнюю работу. Все так же сплетничали о других девчонках и учителях. Она все еще донимала меня Джонни, даже настаивала на том, чтобы я пригласила его на вечеринку в Хай-Лайн. Да ни за что. И по большей части с Брюсом мы тоже гуляли вместе. Но «нас» больше не было, после того как я высказалась о Марке, «нас» больше не было.

Невысказанное оглушало.

Всю неделю я пыталась по ложечке скармливать ей темы для выпускного эссе. Мы должны были выбрать что-то, что относилось бы к нам лично, но имело бы широкое применение, вроде «успокаивающий эффект домашнего животного на четвертом году обучения», или «эмоциональный анализ целесообразности школьной формы по сравнению с повседневной одеждой», или «сравнительный анализ обучения в частных школах Нью-Йорка, Сан-Паулу и Сингапура». Я полагала, что по последней теме ее папа мог бы собрать много информации. Но Оливия взяла и выбрала: «Скрытая ценность финансовых сборов в системе частных школ».

Хороший мальчик, Марк Редкин. Пристрелите меня.

Хуже того, кажется, я сама собиралась писать об этом.

Утром в День святого Валентина мы чокнулись чашечками с кофе.

– По крайней мере, мы есть друг у друга, – сказала она.

Лгунья.

Примерно за полчаса до того, как я должна была отправляться на рынок, Оливия решила принять ванну. Из девочки-принимающей-душ-несколько-раз-на-день она превратилась в девочку, предпочитающую ванны, по крайней мере в те дни, когда она встречалась с ним. Всегда перед встречей с ним.

Я напрягалась, едва только слышала звук набирающейся воды. Оливия соскальзывала в какую-то странную кроличью нору, и если я не придумаю что-нибудь в ближайшее время, она утащит меня за собой, я просто знала это. Но что? Я не могла рисковать, снова покатив бочку на Марка. Я тут же окажусь на улице.

Мы с Брюсом сидели в гостиной, изнывая от беспокойства, пока Оливия купалась. Мне самой уже нужен был ативан. Постойте. Я знала о пузырьках с лекарствами в ванной, но она, конечно же, носила лекарства с собой. Рюкзак! Так и так я собиралась просмотреть его содержимое.